– Никаких! – Христофор примирительно поднял вверх руки. – Раз вы гарантируете, что бизнес не пострадает, то никаких. Мы лишь немного подкорректируем обменный тариф, и нет проблем.

– Простите, что значит «подкорректируем»?

– Опустим обменный эквивалент. Думаю, что на небольшую величину. Процентов, возможно, на семь. Или на восемь. Я произведу калькуляцию и завтра назову вам точную цифру.

– Простите, – Джерри ошеломлённо потряс головой. – Из каких соображений вы собираетесь это сделать?

– Из элементарных, друг мой. В цивилизованном мире подобные соображения известны каждому. Впрочем, вы несколько оторваны от цивилизации. Компания заключила субконтракт с другой – той, что обслуживает излучатель на вашей луне. Теперь же контракт придётся прервать и, следовательно, выплатить неустойку. Так как он прерывается фактически по вашей инициативе, то, естественно, вам и нести некоторые убытки. Впрочем, не очень значительные.

– Восемь процентов вы называете не очень значительными убытками?

– Ну, это ведь не восемьдесят. И вообще, друг мой, на фотонный обогреватель у вас уходило сорок процентов товара, не так ли? Теперь вы можете на освободившиеся ресурсы набрать больше техники, предметов роскоши или чего угодно на ваше усмотрение. Да и потом, если надумаете возобновить контракт, «Галактико» всегда к вашим услугам.

Христофор Папандреу замолчал. Его смуглое, правильной формы лицо было невозмутимо. Взгляд карих разбойничьих глаз спокоен. Улыбка – приветлива и доброжелательна. Лишь те, кто хорошо знал Христофора, могли бы сказать, что он, судя по некоторой, не бросающейся в глаза постороннему бледности, изрядно раздосадован и разгневан. Джерри, впрочем, к числу знатоков непростого капитанского характера не относился и, следовательно, ни досады, ни гнева у того не заметил.

Христофор Папандреу прекрасно представлял, что означает отказ в продлении контракта на излучатель. Сильные этого мира решили избавиться от неугодных слабых. И заменить этих слабых на других. Ни до сильных, ни до слабых дела Христофору не было. А вот в том, что вместе с жизнями зимников на карту ставится поголовье пушных зверей, он себе отчёт вполне отдавал. За сто пятьдесят лет зверьё привыкло к новым условиям, приспособилось. Резкое ухудшение климата, вполне возможно, приведёт к вымиранию и исчезновению видов. И если так, то он, Христофор Папандреу, окажется не у дел, а его нажитое горбом состояние – под угрозой.

– Что ж, давайте продолжим, – предложил Джерри, прерывая паузу.

– Разумеется. – Улыбка Папандреу стала ещё доброжелательней и дружелюбней. – Мы пока можем заняться техникой и электроникой. Или, если пожелаете, я приму заказы на будущие поставки.

Техникой и электроникой занимались часа четыре, заказами ещё час.

– Прощаюсь с вами до вечера, – поднялся Джерри. – Пойду распоряжусь о погрузке и немного посплю.

– Счастливчик. – Христофор поднялся с кресла, подошёл к двери, предупредительно её распахнул. – Мне удастся выспаться, лишь когда это всё закончится. Сюда, прошу вас. До вечера, мой друг, я велю Полу приготовить что-нибудь вкусное к вашему приходу.

Когда Джерри добрался до палаток, на поле всё уже пришло в движение. Корабль открыл трюмные шлюзы, и из них сейчас интенсивно сгружали импорт – продукты производства развитых планет. Авто– и электромобили съезжали по аппарелям самостоятельно, коробки с электроникой и бытовой техникой спускались по лентам транспортёров и автопогрузчиками складывались в штабеля. Минут пять Джерри завороженно наблюдал за разгрузкой и невольно сравнивал инопланетную технику с дикарскими, едва ли не варварскими, технологиями родной планеты. Хотелось скрипеть зубами от злости. Хотелось рушить и крушить. А также расправиться с теми, кто сто пятьдесят лет назад всё это затеял. И плевать было на то, что у истоков цивилизации, которую и цивилизацией-то назвать было сложно, стояли его предки. Их вина не меньше, чем всех остальных власть имущих. Нищих нуворишей планеты Терра, названной так в честь материнской планеты Земля. Но только Землёй Терра не была, а была лишь её уродливой, скукоженной тенью.

Джерри начал составлять текст отчёта об изменении тарифов, предназначенный для остальных членов пятёрки. Он добрался уже до заключительных фраз, когда полог палатки без предупреждения распахнулся, и в неё, кряхтя, отдуваясь и утирая с лысины пот, ввалился Дэвид Самуэльсон. Джерри застыл с открытым ртом – кого он меньше всего ожидал сейчас увидеть, так это Бухгалтера. Обмен в сферу деятельности клана Самуэльсонов не входил, и присутствовать на нём им не полагалось.

– Дайте воды, – попросил Бухгалтер, отдышавшись. – Жуткая жара снаружи, как вы её здесь терпите?

Джерри машинально распахнул дверцу автономного портативного рефрижератора, нашарил на полке бутылку минеральной, скрутил пробку и заозирался в поисках стакана.

– Не надо, – прервал поиски Бухгалтер. – Давайте её сюда.

Джерри протянул бутылку. Дэвид Самуэльсон запрокинул горлышко ко рту и стал жадно и шумно пить.

– В чём дело? – спросил Джерри, когда бутылка, наконец, опустела.

Бухгалтер оглянулся, подтянул складной шезлонг с гнутыми ручками, кряхтя, уселся на него и вытянул ноги. Посмотрел на Джерри в упор.