Саяр закрывая Дрендома, от выпада все того же, первым возникшего возле них Стража, рубанул того секирой, которая прошла сквозь череп скрытый капюшоном, как сквозь уплотнившийся воздух. Для этого ему пришлось высоко подпрыгнуть, нанося удар, и оттолкнувшись от корпуса всунувшегося на площадку грифона, обеими ногами, падать на землю задом.

Посланник Молодых Богов, протянул к парню сокрытую тканью руку, тому враз сделалось не по себе, но тут на помощь пришел Дрендом, летописец, ткнул в невидимое за складками плаща, брюхо своим золотым жезлом — посохом, выпуская золотую стрелу, и Предводителя Духов враз отбросило назад в огонь. Дрендом уже увидел появляющегося за спиной куатара, как его атаковал, прорвавшийся сквозь пламя белый дракон, его мгновенный удар шиповатым хвостом летописец пропустил. Альбинос, круто взмыл в небо, а оглушенный летописец, не проронив ни звука, отлетел, на мерцающую поверхность прокинутого моста.

Саяр, оставшись один, наверное, не прожил бы и мига, если бы, уже появившийся здесь, куатар, перейдя в боевую трансформу, закрутился колесом, нанося стремительные удары, лапами, да вдруг ставшим покрытым острыми наростами, хвостом, и метко бил короткими, оранжевыми молниями. Возникшие за ним воины, мигом выставили щиты, прикрывая женщин и детей, ощетинились копьями, а кто имел луки, даже выпустили стрелы. Едва Черные Грифоны, атаковали, как Куру, скомандовал:

— Метай!

Воины, дружно метнули копья, а куатар, пятясь назад, крикнул Саяру:

— Ступай с ними — я тут сам управлюсь.

Саяр, и выведенные барсом, воины, пятясь, начали отходить по мосту. В этот момент на маленьком пяточке, который Дрендом так долго удерживал, начали возникать и отряды Рунина и Яши. Ящер едва почувствовал твердую почву под ногами, сразу же поставил Легостая с князем на землю, и наотмашь, ударил лапой по высунувшемуся было вперед Повергателю Асов. Тот не ожидавший увидеть перед собой, такую массивную зверюгу, сделал отгораживающие движение и улетел куда-то к далекой стене. Остальные уже поняв, что имеют дело, скорее всего с выходцами из других миров, а не славами, на время оттянулись назад и перестали стараться дотянуться своими исторгателями, до всё ускользающих жертв, решив положиться на магию. Но любое, даже маломальское заклятие, не сплетенное заранее, всегда требует хоть, сколько нибудь времен, и поэтому у команды Априуса появился шанс уйти.

Попугай, Рунин, не зря прожил, столько времени в граничных темных мирах, и когда понадобилось, безо всяких магических действий, чертания рун, или произношения Заклятий, показал, на что способен. Он уселся на плечо Тано, и плавно повел в воздухе крылом, очерчивая своеобразный полкуруг, и вдруг свет померк, а все, что было за пределами моста, закрыла Завеса из Тьмы.

— Все, теперь можем уходить — хрипло гаркнул попугай, и всем стало ясно, что он сейчас свалится от потери сил.

— Понесешь, его — кивая на Рунина — приказал внезапно возникший возле Тано, куатар.

— Конечно понесу. И я очень рад тебя видеть доблестный барс — ответил князь.

— Я тебя, тоже. Но все разговоры потом — он обернулся к ящеру, и тоном, не терпящим возражений, рыкнул — Яша, ты в замыкающих, возьми вот эту парочку, связанных гарпий, для чего-то же Дрендом их заготовил.

— Холосо.

— Тирон, тебя я тоже рад видеть — поговорим после, а сейчас организуй, кого нибудь из своих, чтобы нести Дрендома, — кивнул он, на летописца, пребывавшего без сознания.

Киан, рассмотрев среди воинов пришедших, под предводительством черного попугая, своего брата, кинулся к тому с радостными криками. Они порадовались друг за друга, но каждый временил с вопросами про судьбу третьего, хотя скорее всего оба догадывались, что того уже нет в живых. Тирон тоже никого не спросил, о судьбе своих друзей, тоже начальствующих над крепостями. Все шагали молчаливые и мрачные, кто передвигался в ступоре, не задумываясь, куда идут и зачем? Кто-то наоборот старался предположить, что их ждет там, впереди, по окончанию этого странного моста?

Люди покидали свой славный мир, чтобы кануть в безизвестность. Но все равно это был шанс, шанс выжить и отомстить.

— Лени на него, еще воды — сквозь шум в ушах, сумел разобрать Рус чьи-то слова — Раз жив, должен скоро очухаться.

— А я что, по-твоему, делаю? — отозвался кто-то смутно знакомым для лежащего человека, голосом.

Априус почувствовал как на него льется живительная влага, очень осторожно он открыл глаза и узрел, давно позабытые, но тем не менее знакомые лица, постаревших Вельдемира и Вильдигора.

— Фух, вроде отошел, а то я уже думал, что ему никогда не вернуться из страны Забвения.

— Да что ты такое говоришь — возмутился Вильдигор — он ведь родился в одной из колыбелей жизни, его касался Родан, такие так просто не попадают в страну Забвения.

— Ничего себе так просто, я не видел то создание, но всеми фибрами своей души, ощутил его Мощь и устремленность. Так что вообще удивительно, что Рус, еще жив, и вроде бы цел.

— Может вы перестанете говорить про меня, в моем присутствии? — просипел чародей — Тем более времени для разговоров у нас нет, если они взялись за Славию, намереваясь стереть ее с лика Упорядоченного, то уже не остановятся. А сейчас лучше скажите, где я? На вашем хуторе что ли?

— Да нет, с чего ты это взял? Хутора то нет, сгорел, вместе с Лесом. Даже реки в округе иссохли.

Априус со стоном поднялся и обнаружил себя в Вышне, возле одинокой башни, что на центральной площади. Немного осмотревшись с ужасом, понял, что только она от Вышня и осталась. Остальной город лежал в обугленных руинах. Правда и атакующие куда-то исчезли, но скорее всего это не надолго. Скоро вернутся и захотят сравнять столицу с землей.

— А эти все где? — вопросил он Вильдигора — И вы как тут очутились?