Я был в растерянности. Это кровь, принятая перед боем помогла мне спастись? И всегда ли теперь моя способность будет показывать выход из объятий смерти? Или это единичный случай? Все-таки как приятно избежать казалось неминуемой гибели. Я устремил взгляд на старика, и на моих губах сама собой заиграла довольная улыбка.

– Спи, ты еще слаб, тебе нужны силы на восстановление, - сказал Учитель, по-доброму улыбнувшись.

– Все будет нормально, я не умру.

Откуда-то я знал, что говорю правду. Я еще раз посмотрел на старика и провалился в беспамятство.

Мне снилось, что я нахожусь в летнем, девственно чистом лесу. Я шел по мокрой траве и ощущал легкий ветерок, ласкающий мою кожу. Ты вернулся, ты вернулся... шептали листья, теперь все будет как прежде. Ты больше чем видящий... Будущее лишь тень способная изменяться... почувствуй силу... почувствуй мир...

Сквозь сон, я услышал голос телепата:

– Будите его, он и так долго не выходил на арену.

Не дожидаясь пинков, я открыл глаза.

– Тебя еще не сожрали работодатели?
– спросил я с наигранным удивлением способного.

– Уже можешь шутить? А я-то заказал оркестр, что бы отметить твою смерть, "маменькин сыночек"!

– Повторяешься, твой скудный умишко не способен на большее?
– произнес я, гадко улыбаясь.

Мои слова задели толстяка, иначе чего бы он так кривился.

– Второй раз тебе так не повезет! Как не повезло твоему старому дружку!

– Что ты сказал?
– воскликнул я.

Плохое предчувствие тисками сжало мое горло.

– Старик мертв! Все то время, что ты притворялся больным, он сражался за вас двоих!

С каждым словом прихвостня агрессоров, мое сердце все больше наполнялось горечью потери. Я привязался к Учителю и был ему многим обязан.

– На твоей совести его смерть! Так чем ты лучше меня???
– между тем верещал телепат.

– Кто его убил?

– Твой следующий противник. Он способный.

Месть! Все что я хотел, это месть, всем и каждому. Перебить всех уродов, скалящихся с трибун амфитеатра, даже если эти уроды внешне ничем не отличались от меня.

– Проваливай, - зарычал я на телепата не хуже чистокровного оборотня.

Он вмиг отшатнулся, затем усмехнулся и покинул мою кутузку.

Я в ярости метался по камере. Смерть Учителя меня сильно потрясла. Как он мог умереть? Он же был эталоном бойца! Сев на каменный пол, я принялся размышлять. В голове возникла рискованная идея. Гулять, так гулять...

Я подошел к двери своей камеры и принялся барабанить в нее.

Через минуту в коридоре раздались тяжелые шаги и грубый голос спросил:

– Чего тебе?

– Передай Эрани, пусть она принесет все, что у нее есть.

Я проанализировал свое поведение во время боя и пришёл к выводу, что кровь была настоящая, и она подействовала, только не совсем так, как надо. Ведь, кровь способных на всех действует по-разному. Только вот я не могу понять какой у нее для меня побочный эффект, вроде все как прежде, если не считать чересчур реалистичного сна про лес.

Охранник, стоящий за дверью, произнес:

– Я тебе не посыльный, но если ты знаком с Эрани, я выполню твою просьбу.

Из коридора раздались удаляющиеся шаги. Я целый час просидел как на иголках в ожидание весточки от Эрани и сразу же вскочил на ноги, как только раздались звуку открывающейся двери. В камеру вошел мужик. Я признал в нем человека, который в прошлый раз приходил вместе с Эрани.

– Вот, - сказал вошедший и протянул мне небольшой мешочек.
– Надеюсь, ты знаешь что делаешь.

Я не стал отвечать мужику, а сразу же схватил мешок и заглянул внутрь. Там лежали девять флаконов с кровью. Ого, похоже, Эрани еще где-то порезвилась, в Дантоне она убила меньше способных чем здесь было склянок.

– Передай Эрани, я все объясню Доку, - сказал я.

Мужик кивнул головой и вышел. Оставшись один, я как заправский наркоман начал трясущимися руками откупоривать флаконы и опрокидывать их содержимое внутрь себя. Мысленно я повторял. Не потерять бы сознание, не потерять бы сознание...

Воин, стоящий напротив меня был оборотнем. Не знаю за какие "заслуги" перед отечеством он попал на арену, но это будет его последний бой.

Дар видящего, как будто перерос во что-то большее. Кровь способных подействовала. С моим даром произошел какой-то функциональный скачек, я ощущал его несколько иначе, чем до боя с четырехруким. Мое сердце чувствовалось в груди как маленький комочек чего теплого, едва ли не обжигающего, вены наполнились силой. Но между тем я тревожился за свое психологическое состояние, оно внушало мне некоторое опасение, тем, что слишком быстро менялись эмоции, буквально за мгновение я мог испытать гнев, радость, страх и снова гнев, а уж за минуту проживал маленькую жизнь.