Шрифт:
Не дерись на дуэлях чаще, чем шесть раз в неделю! На Сару, наверное, надежды нет, но твоя рыцарская дружба — твоя благородная, рыцарская дружба — дороже всех денег на свете. Всегда твой
Оскар
138. Аде Леверсон {146}
Тюрьма Холлоуэй
23 апреля 1895 г.
Мой дорогой Сфинкс, только что получил чудесную записку от Вас и чудесную записку от Эрнеста. Как добры ко мне Вы оба!
146
Уилли — старший брат Уайльда Уильям Чарльз Кингсбери Уайльд (1852–1899). Закончил Тринити-колледж в Дублине, получив юридическое образование, однако вскоре стал журналистом. В течение многих лет был постоянным автором «Дейли телеграф». Позже Йейтс вспоминал слова Уайльда о нем: «Мой бедный брат пишет мне, что защищает меня перед всем Лондоном; мой бедный, дорогой брат, он мог бы убедить и паровой двигатель».
Уилли пишет мне самые чудовищные письма. Я вынужден был попросить его перестать делать это.
Сегодня Бози придет ко мне рано. Мой адвокат, кажется, хочет, чтобы дело было рассмотрено безотлагательно. Я этого не хочу, Бози — тоже. Отпустят или не отпустят меня под залог, нам, по-моему, лучше подождать.
[Приписано позже.]
Повидался с адвокатом и с Бози. Не знаю, что делать. Из меня, похоже, ушла моя жизнь. Я чувствую себя попавшимся в ужасную сеть. Не знаю, где искать выход. Меня поддерживает сознание, что он думает обо мне. Этим заполнены мои мысли. Всегда Ваш
Оскар
139. Аде Леверсон {147}
Тюрьма Холлоуэй
6 мая 1895 г.
Мой дорогой Сфинкс, сегодня не пришло ни строчки от Fleur-de-Lys [20] . Наверное, он в Руане. Я чувствую себя таким несчастным, когда не получаю от него вестей, и сегодня я в унынии, тюрьма мне осточертела.
Читаю Ваши книги, но мне хочется быть на воле, с людьми, которых я люблю. Дни тянутся бесконечно.
147
Несмотря на то что 3 мая Уайльду было разрешено выйти из тюрьмы под поручительство, он все еще в момент написания этого письма оставался в заключении.
«Fleur-de-Lys» («Лилия») — одно из прозвищ Альфреда Дугласа, которое он получил после создания баллады «Нарцисс и Лилия», вошедшей в сборник его «Стихотворений» 1896 года. Дуглас уехал из Англии 25 апреля, накануне первого процесса Уайльда. Сделано это было по настоятельной рекомендации адвокатов Уайльда. Он находился в Руане, Кале, Париже.
20
Лилия (франц.).
Ваша с Эрнестом доброта скрашивает мне жизнь. Я все больше злоупотребляю ею. О! Надеюсь, все кончится хорошо, и я смогу вернуться к Искусству и Жизни. Здесь я изнываю в пустоте. С большой любовью, всегда Ваш
Оскар
Только что пришло письмо от Бози из Руана. Передайте ему, пожалуйста, телеграммой спасибо от меня. Он исцелил меня сегодня от грусти.
140. Аде Леверсон (телеграмма) {148}
Слоун-сквер
8 мая 1895 г.
Я остановился на несколько дней по адресу: Оукли-стрит, 146. Можно зайти к Вам сегодня вечером?
Оскар
148
Уайльд был выпущен под поручительство 7 мая, однако ни в одном отеле его не приняли, и он был вынужден остановиться в доме своей матери на Оукли-стрит.
141. Аде Леверсон {149}
[? Оукли-стрит, 146]
[Начало мая 1895 г.]
Мой, дорогой, славный добрый друг, у меня нет слов, чтобы поблагодарить Вас за все, что Вы делаете для меня, но мы с Бози питаем к Вам и Эрнесту самую глубокую любовь.
Надеюсь, сегодня настроение у меня будет лучше. Ваша сердечная доброта вчера вечером была чудесна. Ваши цветы похожи на него — то, что Вы прислали их, похоже на Вас. Милый, милый друг, сегодня вечером я увижусь с Вами в 7.45. Ах, как Вы добры, нежны и прелестны! Всегда преданный Вам
149
Текст этого письма восстановлен неточно. Отчасти он базируется на «Автобиографии» Дугласа (1929), отчасти на существовавшем французском переводе, сделанном для Дугласа позже, когда в августе 1895 года он собирался выступить на страницах «Меркюр де Франс» со статьей в защиту Уайльда. Однако, когда Уайльду стало известно, что в статью включены несколько его писем к Дугласу, написанных в тюрьме Холлоуэй, он обратился к Шерарду с просьбой остановить выпуск статьи. Что и было сделано, в результате чего статья Дугласа в печати не появилась. Впоследствии Дуглас утверждал, что уничтожил сто пятьдесят писем Уайльда к нему, в том числе и написанные в Холлоуэе.
Через несколько дней после выхода из Холлоуэя Уайльд переехал в дом Ады и Эрнеста Леверсон в Кортфилд-гарденз, откуда и посылается это письмо и где он оставался вплоть до своего окончательного заключения в тюрьму 25 мая.
Тейлор, Альфред Уотерхаус Сомерсет (1862(?)-?) — богатый и образованный англичанин, чей дом в Вестминстере был местом свиданий гомосексуалистов. Уайльд познакомился с ним в 1892 году. Он отказался выступить свидетелем на процессе Уайльда, а его собственный процесс, несомненно, в значительной степени уменьшил возможные шансы Уайльда на освобождение.
Оскар
142. Лорду Альфреду Дугласу
[? Кортфилд-гарденз, 2]
[20 мая 1895 г.]
Дитя мое, сегодня было испрошено, чтобы вердикты выносились раздельно. В этот момент, вероятно, вершится суд над Тейлором, а я получил возможность вернуться сюда. Моя прелестная роза, мой нежный цветок, моя лилейная лилия, наверное, тюрьмой предстоит мне проверить могущество любви. Мне предстоит узнать, смогу ли я силой своей любви к тебе превратить горькую воду в сладкую. Бывали у меня минуты, когда я полагал, что благоразумнее будет расстаться. А! То были минуты слабости и безумия. Теперь я вижу, что это искалечило бы мне жизнь, погубило бы мое искусство, порвало бы музыкальные струны, создающие совершенную гармонию души. Даже забрызганный грязью, я стану восхвалять тебя, из глубочайших бездн я стану взывать к тебе. Ты будешь со мною в моем одиночестве. Я полон решимости не восставать против судьбы и принимать каждую ее несправедливость, лишь бы остаться верным любви; претерпеть всякое бесчестье, уготованное моему телу, лишь бы всегда хранить в душе твой образ. Для меня ты весь, от шелковистых волос до изящных ступней, — воплощенное совершенство. Удовольствие скрывает от нас любовь, но боль открывает самую ее сущность. О, самый дорогой на свете, если к тебе придет некто, раненный безмолвием и одиночеством, опозоренный, превращенный в посмешище, ты сможешь исцелить его раны, прикоснувшись к ним, и возродить к жизни его душу, придавленную несчастьем. Ничто тогда не будет для тебя трудно, и помни: только эта надежда, она одна, побуждает меня жить. Ты для меня то же, что мудрость для философа и Бог для праведника. Сохранить тебя в моей душе — вот цель той муки, которую люди называют жизнью. О, любимый мой, самый дорогой на свете, белый нарцисс на нескошенном лугу, подумай о бремени, которое выпало тебе, бремени, облегчить которое может только любовь. Но пусть это тебя не печалит — лучше будь счастлив тем, что наполнил бессмертной любовью душу человека, который сейчас плачет в аду и все же носит в своем сердце блаженство рая. Я люблю тебя, я люблю тебя, мое сердце — это роза, расцветшая благодаря твоей любви, моя жизнь — пустыня, овеянная ласковым ветерком твоего дыхания и орошенная прохладными родниками твоих глаз; следы твоих маленьких ног стали для меня тенистыми оазисами, запах твоих волос подобен аромату мирры, и, куда бы ты ни шел, от тебя исходит благоухание коричного дерева.
Люби меня всегда, люби меня всегда. Ты высшая, совершенная любовь моей жизни, и другой не может быть.
Я решил остаться: так будет благороднее и красивее. Мы все равно не могли бы быть вместе. Мне не хотелось, чтобы меня называли трусом или дезертиром. Жить под чужим именем, изменять свою внешность, таиться — все это не для меня, которому ты был явлен на той горней выси, где преображается прекрасное.
О, прелестнейший из всех мальчиков, любимейший из всех любимых, моя душа льнет к твоей душе, моя жизнь — к твоей жизни, и во всех мирах боли и наслаждения ты мой идеал восторга и радости.
Оскар
143. РОБЕРТУ РОССУ {150}
[Тюрьма Ее Величества, Рединг]
10 марта 1896 г.
Мой дорогой Робби! Я бы хотел, чтобы ты поскорее написал мистеру Харгроуву, адвокату, и известил его о том, что, поскольку моя жена желает оставить за мной треть дохода в случае, если она умрет раньше меня, я не собираюсь мешать ей выкупить мою пожизненную долю в ее приданом. Я принес ей столько горя, я так безжалостно разрушил жизнь детей, что у меня нет никакого права препятствовать ей в чем бы то ни было. Она была бесконечно добра и участлива, когда приезжала увидеться со мной. Я доверяю ей во всем. Пожалуйста, сделай это немедленно и поблагодари моих друзей за желание помочь. Я чувствую, что поступлю правильно, если не буду перебегать ей дорогу.
150
Уайльд был переведен в Редингскую тюрьму 20 ноября 1895 года. Вначале он получил разрешение писать одно письмо в три месяца, и первые письма были, естественно, посланы жене и адвокатам. Констанс в это время жила в доме своего брата Отто Холланда Ллойда в Швейцарии. Сохранилось письмо Ллойда к жене, в котором он рассказывает о готовности Констанс простить мужа и не требовать развода. Ллойд также упоминает о посланном Констанс письме Уайльду, в котором она сообщает ему о своем прощении, пишет, что Сирил его никогда не забывает, а также о том, что той же почтой она отправила прошение о встрече с ним, ради чего готова приехать в Англию. В действительности она приезжала к нему всего один раз (о чем упоминается в письме Уайльда), 19 февраля 1896 года, чтобы сообщить о кончине леди Уайльд. Это была их последняя встреча. Впоследствии она писала брату: «Я приехала в Рединг в среду и увиделась с бедным О. Мне говорили, что он вполне хорошо выглядит, однако передо мной предстал совершенно погибший человек, ничего общего с тем, каким он был раньше».
Люнье-По, Орельен Мари (1869 1940) — французский актер и режиссер, поставивший в своем театре «Эвр» в Париже пьесу Уайльда «Саломея» (премьера состоялась 11 февраля 1896 года), сам исполнив роль Ирода. Стюарт Меррилл был в это время директором его театра.
Среди книг, посланных Мором Уайльду в Рединг, — «Божественная комедия» Данте на итальянском языке, латинский и итальянский словари и ряд других.
«Дама из Уимблдона» — Адела Шустер, дочь французского банкира, женщина, в которой чувство сострадания сочеталось с удивительным благородством натуры. Когда Уайльд был отпущен под поручительство между своими двумя процессами, она передала для него тысячу фунтов. По причине крайне маленького роста ее звали «мисс Крошка».
Пьеса Джонса, о которой идет речь в письме, — «Майкл и его потерянный ангел», премьера которой состоялась в лондонском театре «Лицеум» 15 января 1896 года; Форбс-Робертсон, Джонстон (1853–1937) — известный английский актер и режиссер. Спектакль, о котором пишет Уайльд, прошел всего десять раз.
Лемэтр, Жюль Франсуа Эли (1854–1914), Бауэр, Анри (1851–1915) и Сарси, Франциск (1827–1899) — ведущие французские театральные критики. Бауэр написал положительную рецензию на «Саломею», опубликованную в «Эко де Пари».
Росс и супруги Леверсон посетили Уайльда в тюрьме 25 февраля 1896 года.