На минуту в кабинете грозовой тучей нависла тишина. Оба мужчины хмуро обдумывали ситуацию.

– М-да, – вздохнул император. – Если ТАК можно уйти, то, значит, также можно и прийти. Даже если я набью дворец гвардейцами – это мало поможет. Убийцы могут прийти куда угодно. Даже в сортир и застать врасплох кого угодно прямо на горшке. Грустно. Ты опросил жрецов? Меры противодействия есть какие-нибудь?

– Сразу же опросил. Они, якобы, ничего не знают о таком способе перемещения. Но явно что-то скрывают.

– М-да! Проклятый храм! Проклятые тайны жрецов! Свести бы их под корень!

– Тайны? Или жрецов? Ты же прекрасно понимаешь, Кон, свести под корень не проблема, но тогда наше техническое отставание от империи людей станет просто катастрофическим. В последнее время и так у бахрийцев появилось много нового мощного оружия. Мы висим на волоске…

– Фань! Не надо мне рассказывать то, что я и так прекрасно знаю. Тем более, если будут нападения, так явно не из наших храмов. Что делать-то?

– Делать? Прости, Кон, если я скажу то, что тебе не понравится, но… пора заключать мир с бахрийцами. Не хочется как-нибудь проснуться, а голова на туалетном столике. И даже это не главное. Скорее, последняя капля, переполнившая чашу. Ты же видишь – в последние годы мы качественно отстали от бахрийцев. Откуда взялся их прорыв в магическом конструировании, точно сказать не могу. Мало данных, да и те на уровне слухов и сплетен. Но факт есть факт. Даже те типы вооружения, основанные, как правило, на чистой механике и отчасти алхимии, где мы шли впереди, в настоящее время значительно уступают аналогичным у бахрийцев. Наши войска уже давно не наступают, а только обороняются. Пусть бодрые рапорта наших командующих не успокаивают тебя. У меня более точные данные. Кстати сказать, единственный командующий, который объективно и предельно честно информирует тебя о ситуации на фронте – это твоя же дочь, генерал СаньСо. Не она ли говорила, что ее последний план наступательной операции – единственная возможность даже не получить стратегическое преимущество над противником, а всего лишь стабилизировать ситуацию? Не допустить полного развала фронта? Всего лишь. И эта попытка, уже можно сказать со всей очевидностью, не удалась. Снабжение войск в результате диверсии на узловой и полного разрушения моста нарушено на неопределенный срок. Генерал ранена и только из-за нашей предусмотрительности не попала в плен. Бахрийцы явно не сомневались, что та представительная фигура, которая надувала щеки на вокзале, и есть настоящий генерал СаньСо. То есть дальнейшая война приведет к катастрофе. Я так считаю.

– Мир-мир-мир… Все я понимаю, Фань, – тяжело вздохнул император. – Но сердцем не принимаю. Столько веков мы воевали с бахрийцами! Столько поколений гоблинов мечтали о мире на НАШИХ условиях! Просить мира НАМ! Первыми! Фактически признать, что войну мы проиграли. К тому же есть еще один момент, который не позволяет мне идти на мирные переговоры – у бахрийцев нет монарха. Нет династии, которая могла бы выступить гарантом заключенного мира. Их выборная шайка старейшин не внушает мне никакого доверия. Сегодня они выбраны и поддерживают ранее принятые договоренности – завтра изберут других и те с легкостью отрекутся от всего. Понимаю, что не все так просто, но… не могу.

– Хотя бы перемирие, Кон! На любых условиях! Уже сколько раз было – на год, на два, даже на десятилетия. И мы просили, и бахрийцы…

– Ладно, Фань. Я буду думать. Сейчас хочу поговорить с дочерью, выяснить, что она знает про своего протеже.

– Я могу присоединиться? Тоже было бы интересно послушать.

– Можешь. Тебе ведь раскручивать дело о его исчезновении. И девочка моя, наверняка, первым делом подумает, что это ты приложил свою руку к исчезновению ее спасителя. Ты, кстати не думал о том, что на самом деле ЕГО могли выкрасть, а не он сам ушел?

– Хм, знаешь, Кон…а ведь не думал! Действительно, мысль очень интересная. Надо хорошенько продумать. Но если не он сам, то кто же тогда? И главное, КАК?

– Ну как ты, девочка моя? – за разговорами император со своим советником, директором КОИ, вошли в спальню принцессы. – Тебе лучше?

– Да, папа, лучше. Ты мне лучше скажи… а-а-а-а… нет, пусть он скажет, – принцесса, яростно сверкая глазами, совсем невежливо ткнула пальцем в направлении директора, – поклянется… что не его костоломы утащили моего парня.

– Клянусь именем Святых Духов, ваше высочество, что мои сотрудники не причастны к его исчезновению.

– Тогда… тогда… кто же?

Из глаз сурового боевого генерала побежали слезы. Это было настолько неожиданное зрелище, что мужчины просто растерялись. Очень давно девушка не плакала. Вот так просто, словно простая гоблинка. Со дня гибели матери во время мятежа, практически никто не видел ее слез, а тут вдруг – нате вам!

– Это мы и хотим выяснить, девочка моя, – мягко сказал император, присел прямо на постель и аккуратно стер слезинки. – Скажи, ты знаешь, кто твой спаситель?

– Знаю, – кивнула девушка. – Белый дракон… – глаза мужчин и девушек охранниц сравнялись размерами с эльфийскими и все застыли, будто по команде: «Замри!».

– И… мой муж! – довершила мощный удар по сознанию присутствующих принцесса.

Из портала я вывалился как пьяный матрос, дорвавшийся после долгого плавания до дешевых кабаков и доступных продажных женщин. Меня ощутимо покачивало, однако субъективно ощущалась необычайная легкость движений, фонтанирующая радость и полная уверенность в том, что стоит мне взмахнуть руками поэнергичнее, как полет под потолок приемного зала храма столицы бахрийского княжества окажется вполне реальным событием.