Его прозвали «золотом Балтики» — и недаром: янтарь всегда был желанным товаром на любом рынке, да и сам он когда-то служил разменной монетой. По древним торговым путям — один из них, ведущий от Данцига[4] на юг, даже назывался «янтарный путь» — везли обработанный солнечный камень и «сырьем» через всю Европу в Переднюю Азию.

В местах, где находили «золото Балтики», его промысел стал привилегией самых богатых и самых сильных — крепких купцов и могущественных феодалов. А в XIII в. янтарную монополию захватили Орден меченосцев и Тевтонский орден.

Постепенно обработка янтаря становилась весьма уважаемым ремеслом, а в XVII в. сформировался и свой цех — янтарных дел мастеров. Особенно славились мастерские в Кенигсберге[5] и в Данциге.

…Когда в 1701 г. бранденбургский курфюрст самолично короновал себя прусской короной и стал королем Пруссии Фридрихом I, коронация происходила в Кенигсберге. Познакомившись с работами тамошних мастеров янтарного дела, Фридрих I загорелся идеей заказать в Кенигсберге лично для себя какую-нибудь небывалую вещицу.

Так, в 1701 г. Фридрих I заказал кенигсбергскому мастеру Готфриду Вольфраму (датчанину по происхождению) не какой-то перстень, а янтарные панели для отделки стен (!) в галерее своего берлинского замка Шарлоттенбург.

Работа была гигантская и заняла около десяти лет. По целому ряду деталей в оформлении панелей эксперты сделали вывод, что долгое время ею руководил архитектор и скульптор из Данцига Андреас Шлютер, который в те годы служил у короля и был в большом фаворе. Однако в 1707 г., когда большая часть настенных и цокольных панелей была уже готова, королевский заказ перешел к другим мастерам: Эрнсту Шахту и Готфриду Тюрову.

Осталось невыясненным, побывали ли янтарные панели, согласно первоначальному замыслу короля, в замке Шарлоттенбург, но доподлинно известно, что в 1712 г. они находились в новом берлинском королевском замке (в постройке которого принимал участие уже знакомый нам Андреас Шлютер) и были использованы в убранстве угловой комнаты на третьем этаже.

Именно здесь впервые любовался Янтарной комнатой русский царь Петр I. В 1712 г., направляясь к своим войскам в Померанию, Петр I встречался в Берлине с королем Фридрихом I, надеясь найти союзника в войне против шведов. Вероятно, во время этого визита он и познакомился с архитектором Шлютером.

По приглашению русского царя уже опальный архитектор перебрался в Россию, где работал над Летним дворцом Петра I и участвовал в проекте Зимнего дворца. Архитектор и скульптор Андреас Шлютер, один из создателей Янтарной комнаты, умер в России в 1714 г.

А годом раньше в Пруссии умер король Фридрих I. К власти пришел его двадцатипятилетний сын Фридрих Вильгельм I. Он пустил на военные нужды накопленные сокровища, поднажал на свой народ — и создал армию, вдвое превосходившую армию отца. Еще при жизни он заслужил прозвище, с которым и вошел в историю: «солдатский король».

В 1716 г., когда Фридрих Вильгельм I обратился к Петру I с предложением заключить союз против шведов — именно с помощью русских он мог рассчитывать освободить Померанию, — он припомнил, с каким восхищением Петр I некогда осматривал Янтарную комнату. И вот союз Пруссии и России против Швеции наконец осуществился, а Петр I в письме из Амстердама сообщил своей супруге, что в Берлине он получил в подарок Янтарный кабинет.

К этому времени (в 1714 г.) Петр I уже основал в Петербурге свою знаменитую Кунсткамеру. Четыре года спустя он издал специальный указ о планомерном сборе произведений искусства и раритетов и о доставке их в Кунсткамеру. Так было положено начало превосходным коллекциям и собраниям Московского Кремля и ленинградского Эрмитажа.

Итак, Янтарная комната — дар прусского короля Фридриха Вильгельма I в ознаменование союза России и Пруссии — была разобрана, упакована в восемнадцать больших ящиков и морем отправлена в Мемель,[6] где по приказу Петра I ее ожидала специальная миссия с обер-гофмаршалом во главе, чтобы доставить драгоценный груз санным путем в Россию, в Петербург. Однако отъезд транспорта задержался, и только весной, в мае, Янтарная комната совершила свое путешествие через Курляндию в русскую столицу. Каждый ящик погрузили в специальную повозку, а каждую повозку везла шестерка лошадей. Охрана буквально не спускала глаз с королевского подарка, и обоз благополучно прибыл в столицу.

Сначала Янтарный кабинет поместили в зимнем доме, а через пять-шесть лет во дворце, который был предшественником современного Зимнего дворца. Янтарный кабинет имел тогда такой же вид, как и в бытность свою в Берлине. Он дополнил петровскую коллекцию произведений искусства русских и западноевропейских мастеров и был открыт для обозрения.

«Восьмое чудо света»

В 1755 г., когда прежнему зданию пришлось уступить место для сооружения нового Зимнего дворца, дочь Петра Великого — императрица Елизавета Петровна — приказала перевезти Янтарный кабинет в Царское Село — здесь отстраивалась летняя резиденция русских монархов. Зал в Царском, где было решено разместить Янтарную комнату, был гораздо больше прежнего, и перед создателем дворца Бартоломео Франческо Растрелли (в России его звали Варфоломей Варфоломеевич) встала очень непростая задача. Но вот результат: воплощение гения великого архитектора — прекрасное творение, почти вшестеро превосходившее по своим размерам прежний Янтарный кабинет, стало праздничным залом изысканной красоты. Великому Растрелли удалось так расположить барочные детали Янтарного кабинета и столь удачно дополнить их элементами в стиле рококо, что пребывание в Янтарном зале Екатерининского дворца (названного в честь матери императрицы Елизаветы Петровны и супруги Петра I — Екатерины I) воспринималось современниками и их потомками как величайшее наслаждение.[7]