Раненого доставили лежащим поперек спины одного из пони, прибывших вместе с возчиком. Его переложили на носилки из воловьей кожи. Лицо раненого цветом напоминало глиняную массу в мастерской гончара. Он изредка протяжно стонал, дергаясь всем горлом.

— Отбегал свое, бедняга, — пробормотал торговец и обильно сплюнул на землю. — Никто не оставался в живых после ранения отравленной стрелой, а тут еще и ужасная рана в руку.

Хельвен склонилась возле носилок, осторожно подняла наброшенные одеяла и вздрогнула. Правая рука человека была голой до плеча, рукав оторван, однако мускулов не было видно. Вместо них глазу представало какое-то изрубленное черное месиво, воспаленное и распухшее. Приступы гнева и острой жалости накатили на Хельвен, она больно прикусила губу.

— Неужто ты не мог поаккуратнее промыть и перевязать рану? — требовательно сказала она, метнув сердитый взгляд в сторону странствующего торговца.

— Я сделал все возможное. Я же не мог там долго задерживаться, зная, что в любую минуту могут вернуться эти валлийские ублюдки, чтобы поискать, не забыли ли чего. Бедняга был буквально приколот к дереву. Вы не можете представить, как трудно было его вообще высвободить. А если бы я там не оказался, то так ему и оставаться бы живым в компании с убитыми, правда, недолго.

— То есть все, кроме него, были мертвы? — спросил Адам нормальным по сравнению с Хельвен голосом. Хельвен, наоборот, не могла избавиться от сотрясавшей ее дрожи и говорила сбивчиво.

— Я понял именно так, хотя не стал там долго осматриваться. По крайней мере стонов не слышал. У тех, кого я видел, либо торчали из тел стрелы, либо на них были такие раны от меча, от которых никто не выжил бы. Сущий разгром. По-видимому, они попали в засаду. — Торговец замолчал, чтобы откашляться и жадно облизнул языком пересохшие губы.

Адам щелкнул пальцами, подзывая таращившего глаза слугу.

— Где это случилось?

— На дороге у Ледворта, неподалеку от Нант Бичана, где стоит граничный камень, о котором вечно было столько споров. Даже если мчаться на полном ходу, все равно до рассвета туда не добраться.

Человек на носилках снова простонал, в этот раз что-то более внятное, и пошевелился. Хельвен положила ладонь ему на лоб. Почувствовав холодное прикосновение, раненый приоткрыл веки.

— Госпожа Хельвен, — едва слышно прохрипел он и закашлялся. Адам схватил кружку эля, которую слуга принес для торговца, и протянул жене. Хельвен взяла напиток и осторожно приподняла голову раненого, давая ему возможность попить. Тот приник к кружке и кое-как сделал несколько глотков. Золотистая жидкость пролилась на бороду и промочила груботканную тунику.

— Все получилось неожиданно, — слабым голосом промолвил раненый, — мы ничего не могли сделать. Они убивали нас, как колют рыб в бочке. Лорда Майлса захватили живым — он и был им нужен. Все остальные не представляли интереса, разве как мишени для стрел.

Адам сдавленно выругался. Хельвен подняла на него взгляд наполненных слезами глаз.

— Что ж, ничего не остается, кроме как найти равноценный объект для обмена, — бесстрастно процедил он.

Торговец исподтишка потянулся к недопитому элю в кружке, поставленной Хельвен возле возчика, после чего с радостным лицом отошел в сторону, крепко держа кружку в руках. В комнату вразвалочку вошел отец Томас, тряся несколькими пухлыми подбородками. Шумно дыша, с трудом опустился на колено рядом с носилками и с усилием преодолевая одышку, стал готовить раненого человека к исповеди.

Хельвен, пошатываясь, встала на ноги. Из конюшни доносились звуки — голоса людей и ржание седлаемых коней. На этом звуковом фоне проходила беседа священника с исповедуемым. Несчастный возчик отвечал слабым голосом, делая долгие паузы. Адам расслышал вдалеке новый звук неизвестного происхождения и весь напрягся, словно гончая, изготовившаяся мчаться за добычей. Хельвен невольно схватилась за его рукав, словно пытаясь его сдержать.

Адам посмотрел на жену.

— Помоги мне надеть доспехи, — бросил он, поворачиваясь в сторону главного здания замка, перехватил удерживающую его руку и сжал в своей, увлекая Хельвен за собой. — Я хочу поместить Родри ап Тевдра в зале. Запирать его необязательно, но присматривайте за ним повнимательнее.

— В том, что случилось, виноват его брат, так ведь? — твердо спросила Хельвен.

Супруги пошли порознь, так как по винтовой лестнице можно было двигаться наверх к спальне только по одному.

— Готов поставить на кон все серебро, какое только сыщется в Торнейфорде, что это именно так, — угрюмо кивнул Адам. — Он захватил Майлса с целью выкупа. — Адам снял со специального шеста свою кольчугу.

— Но если бы ты не захватил парня и не сделал его пленником... — начала Хельвен, но тут же поспешно замолчала, мысленно выругав себя за необдуманные речи.

Адам резко повернулся, но сразу опустил взгляд. Тем не менее по энергичному движению желваков вокруг рта было ясно, что начатая Хельвен фраза пришлась Адаму очень не по нраву.

— Извини меня, — Хельвен коснулась его плеча. — Можешь даже обругать за сварливость. Я знаю, ты не виноват. Просто...

— Ты знаешь, что я готов все безропотно выслушать, — закончил Адам, слегка приподнимая брови. — Только постарайся не заходить слишком далеко. Или полагаешь, мне все безразлично? Может, ты думаешь, мне самому не приходила в голову эта мысль?