Диксон объяснил:

— Это — специальным образом обработанный виноградный сок. Но у вас же были вина…

— Но не такие, — ответила Зира и сделала еще один большой глоток.

Корнелиус отвел Люиса в сторону:

— У всех шимпанзе наблюдается тенденция пить слишком много алкоголя. Это скорее всего наследственное, так как у горилл и орангутангов это почти не встречается.

— Вы беспокоитесь о Зире?

— Думаю, она не станет специально искать вино, но если оно будет под рукой, то выпьет. Впрочем, как и я, — сказал Корнелиус.

— Буду иметь в виду. А сейчас, думаю, нам не стоит пить.

— Да, до окончания пресс-конференции не стоит, — согласился Корнелиус. — Пожалуй, пора пригласить корреспондентов.

— Хорошо, — сказал Люис и обратился к Стефани: — Можешь звать. Они готовы.

Репортеров было четверо: молодая женщина и трое мужчин. У двоих были фотоаппараты, и они тотчас принялись делать снимки.

— Мисс Джоанна Роббинс, — представила Стефани молодую женщину. — Из журнала…

— «Мех и перо», — бойко перебила ее Джоанна.

Зира, улыбаясь, спросила:

— И о чем же пишет ваш журнал?

— О комнатных животных, — выпалила корреспондентка.

— Хм, — Зира обменялась взглядами с Корнелиусом, — видимо, я очень похожа на комнатное животное?

Джоанна от смущения стала пунцовой и еле выговорила:

— В общем-то да…

Все, кто присутствовал в комнате, рассмеялись. Воспользовавшись тем, что на нее никто не смотрит, Зира быстро допила шампанское.

— Мадам Зира, — обратилась к ней Джоанна Роббинс, — какой ваш любимый фрукт?

— Виноград, — ответила Зира и причмокнула губами.

— Билл Каммингз из журнала «Охота», — представился следующий репортер. — Как вы находите наших женщин, мистер Корнелиус?

— Чересчур человеческими. Сэр, у нас же разные стандарты красоты. Это, простите, не очень удачный вопрос.

— Да, пожалуй. А вы занимались охотой?

— Нет, — шимпанзе с тревогой посмотрел на собравшихся. — Другие обезьяны охотились, но я не буду рассказывать об этом. В основном это делали гориллы.

— Джо Симпсон. «Черное дерево», — назвал себя следующий представитель прессы. — Мистер Корнелиус, у вас были гориллы, шимпанзе, орангутанги… Какая группа ваших собратьев считалась низшей?

Джо Симпсон был негр и разговаривал с шимпанзе весьма агрессивно.

— Никакая, — спокойно ответил Корнелиус. — Армию у нас составляли гориллы, правительство, в основном, тоже, но гориллы всегда прислушивались к шимпанзе — классу интеллектуалов. Правда, среди орангутангов тоже было много ученых, но в основном теоретиков. Орангутанги склонны много думать и мечтать.

— Мадам Зира, — вновь вступила в разговор Джоанна Роббинс. — Я знаю, что вы завтра будете в Женском клубе. О чем вы будете говорить во время своего выступления?

Зира улыбнулась:

— Боюсь, моему мужу это не очень понравится.

— Опять… — проворчал Корнелиус. — Опять эти разговоры о равноправии женщин.

— Извини, дорогой, но опять.

Зира повернулась к Джоанне и продолжила:

— В некотором отношении ваше общество схоже с нашим. Я уже заметила, что все наиболее важные посты у вас занимают мужчины. У нас было так же.

— Неужели? — воскликнула Джоанна.

— Представьте себе. Супружество — это постель для двоих, но утром ее убирает только женщина.

— Это хорошо сказано. Пожалуй, я вас процитирую, — обрадовалась Джоанна.

— Но только после моего завтрашнего выступления, — предупредила ее Зира.

— О, не беспокойтесь! Наш журнал выйдет только через несколько недель, — успокоила ее Джоанна. — А вы по профессии физик?

— Вроде того, — ответила Зира. — Психиатр. Я работала в основном с… э-э… животными.

— Вы имеете в виду людей? — уточнил Симпсон.

— Да, — ответила Зира.

— И они не могли говорить. Ни белые, ни черные. Просто животные. Так?

— Пожалуй, да, — сказала Зира.

— Мы никогда не встречали черных людей, — вступил в разговор Корнелиус. — Во всяком случае, их не было там, где мы жили.

— А где это место? — спросил Симпсон.

— Судя по вашим картам, я думаю, это район, который вы называете Нью-Йорк.

— Так что же случилось со всеми людьми, жившими там? — спросила Джоанна Роббинс.