– Зачем напугал бедолагу? Люди и так вздрагивает от одного упоминания темных колдунов. Боишься, что кто-то из людей замарает своими крестьянскими руками твоего жеребчика?

Похоже, Гаст расслышал, как я говорил мальчишке насчет проломленной головы и откусанных конечностей.

– Подойди к нему и узнаешь, пугал я бедолагу или нет, – заметил я. – Ноги-то у Шэда сейчас спутаны… Значит, Гаст, тебе больше не придется метать в меня молнии.

– А ты, оказывается, остер на язык, – огненный маг хмыкнул.

– Какой есть, – я завязал веревку на шее жеребца, другой конец – вокруг столбика и поставил перед мордой мешочек с кормом. – К тому же… так он вряд ли покроет твою кобылу.

Гаст прокашлялся.

– Знаешь, ты лучше держись рядом со мной. Люди здесь темных не жалуют.

– Быть того не может!

– Пойдем, – проворчал Гаст.

Мы вернулись на деревенскую площадь. Я уселся рядом с магом огня. Старейшину, сидевшего напротив, это как-то смутило, и он стал запинаться, поглядывать на меня с опаской, все больше и больше бледнея. Гаст, наконец, заметил, что с его собеседником творится что-то неладное, оторвался от записей, посмотрел на меня недоуменно и обратился к старейшине.

– Что в нем такого, что ты боишься его? – Гаст не преминул ткнуть в мою сторону пером.

– Он – темный маг! – негромко отозвался старик. – Прости мне мою дерзость, но ты слишком молод, чтобы понять всю опасность… Я буду опасаться даже их детей. Когда-то – в то время еще держался за юбку матери – один из них заехал в наше селение… И я остался единственным выжившим, да и то благодаря завернувшим к нам родственникам из соседней деревни… Темные колдуны убивают ради забавы…

Его лицо дрогнуло, сухая морщинистая кисть сжалась в кулак, и он посмел бросить на меня прямой, с вызовом взгляд. Я и не подумал отворачиваться. Чушь какая – да, темные колдуны жестоки, но никто вот так вот не стал бы изводить крестьян. На все есть причины – но что мог о них знать маленький мальчик, едва научившийся ходить, ставший теперь глубоким стариком. Хотя… Вдруг вспомнился рассказ тавернщика из Мидла о похожем случае, и это заставило меня задуматься. Если что-то подобное и происходило, то в нашей обители об этом никто не знал.

– Иди-ка прогуляйся, Тэрсел, – посоветовал Гаст.

– Ты же пожелал, чтобы я держался рядом, – напомнил я.

– Побудь пока со Скитом или Инведнисом.

Я поднялся слишком резко, невольно заставив старика вздрогнуть и отвернуться. Потом направился на берег небольшой речушки, где Скит возвращал воду. Русло превратилось за время засухи в грязную лужу. Колдун осматривал дно, что-то бормоча себе под нос. Потом отступил. Иловая жижа забурлила, и откуда-то из-под земли забили ключи. Дети, собравшиеся на берегу, завизжали от восторга. Скит сделал пас, и перед ним пенился уже настоящий фонтан к огромному удовольствию зрителей.

– Думал, ты просто материализуешь воду, – заметил я.

– Зачем? Когда она уже есть, и осталось только направить поток, – Скит обернулся ко мне. – А что можешь ты, кроме как устраивать сквозняк?

Я с трудом удержался, чтобы не устроить ему этот самый сквозняк, даром, что маг воды очень эффектно плюхнулся бы в ил.

– Ничего из того, что бы заинтересовало тебя. Инведниса не видел?

– Нет. А где Гаст?

– Разговаривает со старейшиной.

– Понятно. Вряд ли Инведнису сейчас тоже будет до тебя…

С этими словами Скит отвернулся и усилил напор по всей длине речки. Вода быстро прибывала и скоро заплескалась в русле на прежнем уровне. Завертелось с поскрипыванием водяное колесо, забирающее воду из реки для полива, и побежал к огородам по деревянным желобам ручеек. Скит ушел с деревенскими жителями оживлять колодец. Я остался на берегу один. Не смотря на возвращение воды, прохладнее не стало. Я убрался с солнцепека в тень довольно чахлого старого ильма. Уселся там на толстый корень, торчавший из подмытого берега. Оттуда-то из-под корней выбралась лягушка, плюхнулась в воду и, плавая рядом с увядшей кубышкой, разразилась кваканьем. С другого берега откликнулось еще несколько голосов.

– О, да, – я усмехнулся и зажмурил глаза. – Даже лягушки не могут жить без светлых магов…

Нашел камень, взвесил в руке, прицелился, но потом передумал и затопил кубышку. Кваканье оборвалось, а я поудобнее устроился на корне, чтобы в спину не упирались шишковатые наросты на стволе. Речные струи играли яркими отсветами – солнце, хоть и катилось к горизонту, стояло еще высоко. Где-то плеснула рыба. Зной вновь разморил меня, тихое журчание почти убаюкало. И я задремал на мысли, что лето это выдалось самым жарким из тех, которые помнил.

– Любопытно, все ли темные колдуны спят днем? – послышался чуть насмешливый голос огненного мага. – Или только ты такой лентяй?

– Только когда стоит такая жара, – я приоткрыл глаза.

– Значит, ты не спишь, – Гаст стоял надо мной, держа в руках меч Инведниса в украшенных изумрудами ножнах и с такой же рукоятью – его собственный болтался сбоку в цельных костяных, отделанных янтарем, – и коротко добавил. – Пойдем.

– Куда?

Вместо ответа он протянул меч Инведниса и тут же прервал мои возражения строгим взором. Мы прошли немного вдоль берега и углубились в яблоневый сад. Яблони сбросили от засухи цвет – под ногами шелестели белые лепестки. Гаст взял меня за предплечье и тщательно ощупал своими длинными цепкими пальцами.