Лицо опаляет жар, руку обжигает чужое прикосновение. Поднимаю глаза - напротив меня словно два уголька вставлены в черноту.

Это не было танцем. Да и музыка у пустынников, мягко говоря, не танцевальная. Под такую хорошо прыгать вокруг костра, ухая в такт барабанов и вздымая ногами песок. Но никак не кружиться в ритме вальса.

Мы стояли напротив друг друга. Одна моя рука, словно плавилась в огне, вторая леденела от ужаса. Пустынник медленно, с многообещающей улыбкой на лице, от которой у меня все внутри сжалось от страха, поднес мою руку к губам, и три быстрых поцелуя, словно змея ужалила, оставили три наливающихся красным отметины на запястье.

– Ты - моя!
– прошипел красноглазик, удовлетворенно улыбаясь.

– Неужели?
– поднимаю брови кверху. Верить на слово - не будем. Пусть докажет.

– Это, - он поворачивает запястье, пятна уже налились багрянцем, потихоньку начиная неприятно пульсировать, - яд. Через час ты почувствуешь головокружение, через два - слабость, через три - твоя кровь закипит, как вода, и ты - умрешь!

О-ля-ля, мистер повелитель песков, барханов и серых теней, которые якобы женщины, докатился до банального шантажа! Значит, на мой добровольный выбор не рассчитывает. Решил идти напролом - грубо, зато действенно.

– Тебе нужна мертвая Госпожа?
– чуть насмешливо спрашиваю я.

Глаза пустынника полыхают алым. Что, не нравится, когда женщина сомневается в твоих умственных способностях? Так не надо было меня злить.

– Ты выберешь меня сразу же после танцев, - уголок его рта дернулся в презрительной усмешке, выдавая свое отношение к данному занятию. А вот мне танцевать очень даже нравится, правда, не тогда, когда тебя одаривают ядовитым поцелуем, - выберешь и получишь противоядие.

Ухмылка становится шире. Пустынник уже по-новому оглядывает меня, предвкушая, как будет усмирять непокорную Госпожу. Я молчу. У меня впереди еще три шанса выжить - сдаваться пока рано.

Мое молчание его нервирует. Где слезы, мольбы о пощаде, отчаянье и страх? Госпожа удивлена, но в чужих глазах он читает ненависть и еще, немыслимо, насмешку. Пустынник делает шаг назад. Все идеально шло по плану, но почему сейчас он упорно отгоняет от себя мысль о провале. В чем же просчет, Великая мать? Где ошибка? Может, не зря на Госпоже был мужской наряд. Может, это что-то значит для ее народа. Неприятное ощущение недооценки Госпожи холодком пробежало по коже. Великая мать не простит неудачу. Но он уже бросил свою горсть песка на ветер. Дальше песчинки полетят сами.

Так же молча я повернулась и начала подниматься по лестнице. Невольно почесала отравленное запястье. Под пальцами обнаружились три твердых шарика. Задрала рукав, едрить твою за ногу, три рубиновых камушка словно вросли в кожу. Серьезно. Похоже, глупостями здесь Госпожу не травят. А значит, жить мне осталось часа три, ни больше ни больше.

Наверху меня никто не ждал, кроме ослепительного платья - красного, словно кровь, украшенного камнями, словно королевская сокровищница, величественного, словно тронный зал дворца. Шнуровка удобно располагалась спереди, поэтому с облачением проблем не возникло.

Это был самый странный танец в моей жизни. В полном молчании мы кружились по черным глянцевым плиткам пола. Лишь красно-золотые колонны были свидетельницами нашего танца.

Эррликс ожидаемо оказался неплохим танцором. Незнакомый ритм легко ложился на несложные движения. Я наслаждалась этим танцем, целиком отдаваясь во власть мелодии - неспешная плавность неожиданно взрывалась ярким ритмом, зажигая в сердце огонь. Мои губы невольно улыбались, а глаза ловили ответную улыбку дракона и хитрый, чуть прищуренный взгляд.

Когда и как я пропала в этом очаровании черных глаз, уже не важно. Сердце танцевало джигу, втаптывая гордость в пол. Пять минут пронеслись, словно бриз, случайно залетевший в окно комнаты и принесший с собой запах моря. Вы вдыхаете запах морской воды, улыбаетесь чему-то своему, очень личному, но секунда - и море исчезает под натиском аромата пригоревших котлет с соседской кухни.

С королевским достоинством, а по-другому ходить в таком платье просто невозможно, я прошествовала к лестнице. Обернулась. Легкий поклон - и моя рука оказывается в плену. Горячее прикосновение, едва ощутимое, и ноги слабеют, а сердце переходит с джиги на мамбу. Не сводя с меня потемневших глаз, медленно Эррликс подносит мою руку к своим губам. Дыхание сбивается у обоих. М-дя, если только от намека на поцелуй мою голову сносит прочь, то, что будет, перейди мы к более взрослым играм.

А вот с поцелуем вышел облом. Эррликс заинтересованно изучил мое запястье, к несчастью, то самое, украшенное тремя камушками, чуть ли обнюхал, потом хмуро предложил: - Тебя пора, Госпожа, готовиться к следующему танцу.
– Еще развернул и легонько к лестнице подтолкнул. Гад! Сначала девушку нагло соблазнял, а потом, когда она вся такая готовая была, весь кайф обломал.

Я поднималась по лестнице, кусая от злости губы. С другой стороны, если подумать здраво, то мою проблему заметили, что я и ожидала. Будем надеяться, что не только заметили, но еще и придумают, как решить.