Этим объясняется необычность их христианства, возбудившая мнительность осторожного таможенного чиновника. Да, эти христиане не были ни армянскими монофизитами, отрицавшими человеческую составляющую Христа, ни несторианами из Сирии, напротив, считавшими спасителя из Назарета всего лишь лучшим из людей, ни православными-кафоликами из Второго Рима на Босфоре. Их название главной христианской святыни не походило ни на греческое «ставрос», ни на армянское «хач» (несториане креста вообще не почитали, четырьмя веками позже монгольский хан-несторианин шокирует Марко Поло, заявив ему, что считает кощунством почитание орудия казни праведника). И все же это были христиане — русские христиане арианского вероисповедания.

Возвращаясь к мифическим шведским русам — в девятом веке, согласно житию проповедовавшего в землях Швеции святого Ансгария, его паства исчерпывалась рабами из христианской Европы. Что до самих шведов, то и два-полтора столетия спустя они не соглашались признать своим королем человека, отказывавшегося приносить жертвы Тору (человек этот, кстати, был крещен как раз на Руси). Позже уже избранный конунг, бывший христианином, отказался, невзирая на увещевания духовенства, ликвидировать огромный языческий храм в Упсале или хотя бы прекратить в нем кровавые жертвоприношения, ссылаясь на неминуемое возмущение подданных, в результате которого он может лишиться короны, а почтенные патеры — и самой жизни.

Язычниками в основном оставались и русы (в договоре Олега Вещего с византийскими императорами Львом и Александром употребляется сочетание «русин или христианин» — одно из двух!), но среди них источники хотя бы упоминают христиан. Христиане же могли сосредотачиваться в купеческих кругах — благо их вероисповедание помогало им и в христианских, и, как видим, в мусульманских странах.

Ибн Хордадбег, должно быть, и не догадывался, что примерно полвека спустя после того, как он в промежутках между нелегкими трудами таможенника писал свою «Книгу путей и государств», по протоптанным купцами тропинкам придут воины.

Между прочим, некоторые исследователи отмечают, что первые набеги свирепых «россов» на Восточный Рим и его столицу — Константинополь-Царьград поразительным образом совпадают с ожесточением византийско-арабских войн. Кое-кто даже предположил, что русы вступили в союзнические отношения с халифатом. Я так далеко не пойду, а только предположу, в свою очередь, что русские купцы, как когда-то мусульманские купцы для орд Чингисхана, выполняли, помимо обычных торговых дел, и разведывательные поручения своих государей. И хотя дружить с мусульманами язычники-русы, скорее всего, не собирались, но было очень полезно знать, когда двое врагов сцепятся между собой, — и воспользоваться этим.

Примерно во времена ибн Хордадбега в борьбе с непокорными армянами погиб арабский наместник. Халиф отправил в Закавказье огромную карательную армию во главе с полководцем Бугой Старшим. Буга не удовольствовался очередным — и, увы, далеко не последним — избиением армян. Мусульманские каратели двигались дальше на север. Был захвачен Тифлис, убит его правитель Саак (поразительно, но имя армянское, а не грузинское), разорены долинные и горные селения Грузии. Буга разбил войско абхазского царя Феодосия и подступил к Дарьяльскому ущелью, в окрестностях коего обитали ценары (санарийцы). Санарийцы отважно сопротивлялись завоевателю, но силы были слишком неравны. И тогда, как повествует рассказывающий об этом аль Йакуби, защитники Дарьяльского ущелья воззвали о помощи к трем владыкам, врагам арабов: «сахиб ар-Рум» (повелитель ромеев, византийский император); «сахиб ар-Хазар» (каган Хазарии) и «сахиб ас-Сакалиба» — государь славян. Исследователи немало спорили о происхождении этого «государя славян», предполагали и волжских болгар — но те были слишком далеко, и дунайских болгар — столь же далеких и не граничивших в те времена с мусульманским миром. Самым вероятным представляется, что в виду имелся князь русов, только какой их части — северной ли, Киевской или, что мне представляется вероятнее всего, крымской — неизвестно. Не удалось мне, читатель, к глубочайшему сожалению моему, и найти упоминаний о том, какой отклик нашли мольбы несчастных санарийцев о спасении. Хазары, во всяком случае, никакой помощи им не оказали; не торопилась с подмогой — а может быть, просто не успела — и Византия. И о появлении русов на Кавказе в те времена ничего не известно, так что послы санарийцев, если и достигли цели, уже не успели привести подмогу своим несчастным землякам. Лишь Алания остановила в тот раз арабских захватчиков, и не своим войском, а холодами наступившей зимы, устрашившей уроженцев жарких полуденных земель.

В 909 году русы на шестнадцати судах — суда русов, по разным источникам, вмещали от сорока до ста человек — напали на остров Абескун в Астрабадском заливе, по имени которого и само Каспийское море иногда называлось Абескунским. Остров был разграблен. Годом позже был сожжен город Сари в иранском Мазандеране — в общем-то, стоявший отнюдь не прямо на морском берегу. Жители были угнаны в рабство. Местные жители, разъярившись, напали на ночевавший у берега караван русов — тех же ли самых, других ли, они не знали и, надо думать, не хотели знать. Ночевавшие на берегу были перебиты, отошедшие в море ладьи встретила и уничтожила флотилия правителя закавказского государства Ширван, ширваншаха Али ибн аль Гайтама.

Это была большая ошибка — виновная или нет, русская кровь в те годы не оставалась неотомщенной. До времен, когда исламскому авторитету, призывавшему с экранов телевидения «резать русских собак», посмертно присваивают звание «героя России», оставались века и века. В те времена русы руководствовались несколько иными принципами, которые лично мне, читатель, говоря откровенно, импонируют больше.

Ибн Русте: «И если какое-либо их племя обижено, то выступают они все. И нет тогда между ними розни, но выступают на врага, пока не победят… и если нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожают его совсем».

Анонимный автор «Собрания историй» 1126 года, восходящий, разумеется, ко много более ранним временам: «И остался такой обычай, что если кто-либо прольет кровь руса, они не успокоятся, пока не отомстят. И если дашь им весь мир, они все равно не отступятся от этого».