Консерваторы видели в социалистическом движении дальнейшее развитие антитрадиционного наступления на патриархальный строй, которое началось в эпоху буржуазных революций. Консерваторы считали, что оно несет в себе серьезную опасность окончательного вырождения буржуазного общества. Так, протоиерей И. Г. Айвазов описывал рождение социализма следующим образом. Уже в начале XIX века «из горнила французской революции вышла на жизненную арену т. н. демократия, которая, под знаменем сперва рационализма, а затем и естественно-научного материализма, вступила в жестокую борьбу с христианством из-за обладания миром». В 40—60-х годах он «вырождается, в лице известного немецкого экономиста Карла Маркса, в новейшее мировоззрение, получившего название научного социализма или экономического материализма».

Протоиерей И. Г. Айвазов считал «ядром» социалистического учения господство материальных ценностей над духовными, подчеркнуто именуя социалистический материализм «экономическим».

Весьма яркая критика левого материализма содержится в работах бывшего социалиста-народника Тихомирова. Он отмечал наличие двух общественных идеалов: высокого, который «открывает нам всю полноту целей нашей жизни» (духовный идеал), и ничтожного, который «не замечает глубоких и истинных целей жизни, усматривая только цели второстепенные» (материальный идеал). По его суждению, революционно-социалистическая интеллигенция отстаивает лишь второй идеал, резко десакрализируя любую идею и отказываясь признавать «волю Божию» и «законы, Богом данные». Человек рассматривается социалистами как существо чисто материальное, «умное животное», поведение которого они хотят регламентировать. Тихомиров обвинял социализм в попытке поставить на первое место удовлетворение сугубо материальных потребностей. «Социалисты, — писал он, — утешают себя тем, что каждому достанется вдоволь травы. Это они и считают своим высоким идеалом».

Консерваторы подчеркивали утопичность социализма, его стремление подменить небесные реалии земными. Для них социалистическое движение было движением в сторону «рая на земле», находящимся в одном ряду с «утопиями, которыми богата мысль человечества и которыми дарит нас и наше сектантство, вроде иеговизма».

И, к слову сказать, это было довольно верное наблюдение. Левый социализм очень даже напоминал религиозное сектантство. Между левыми и сектантами даже было налажено некое сотрудничество, направленное против «ненавистного» самодержавия.

По этому поводу А. Эткинд пишет: «В своих ранних работах Ленин ссылался на рост сектантства, считая его „выступлением политического протеста под религиозной оболочкой“ (фразеология, разработанная еще в 1860-х годах). Ленин требовал от Бонч-Бруевича „всякие сведения о преследовании сектантов“ и предлагал рассылать сектантам „Искру“. Бонч-Бруевич докладывал в 1903: „Сектанты охотно брали и читали революционную социалистическую литературу и распространяли ее. Отзывы о литературе были в общем весьма благоприятны“. Сектанты участвовали в доставке „Искры“ через Румынию в Россию; возможно, среди них были „многочисленные в окрестности русские скопцы“, с которыми в черноморском поместье Раковского общался в 1913 году Троцкий».

И вовсе не случайно, что «духовные христиане» с восторгом встретили Октябрьский переворот. В 1919 году в знак благодарности за поддержку Советское правительство даже разрешило многим из них не служить в армии.

Причем, что характерно, на сторону большевиков стали не только секты, возникшие на русской почве, но и откровенные «западники». К примеру, адвентисты седьмого дня утверждали, что на Ленине «почиет благодать Божия». «Мы убедились, — гласила одна из деклараций 5-го съезда адвентистов, — в том, что Бог в своем провидении расположил сердце и дал мудрость нашему незабываемому В. И. Ленину и его ближайшим сотрудникам в деле мудрой организации единственного в мире прогрессивного и современного аппарата».

Понятно, что социалисты и сектанты были едины в отрицании «ортодоксального христианства» — православия. Именно его национал-консерваторы противопоставляли всем устремлениям к «царству Божию на земле». По их мнению, учение Христа является не только противоположным социализму, но и прямо отрицает непосредственное вмешательство христианства в социальную жизнь.

Протоиерей И. Восторгов напоминал, что «как бы ни были остры т. н. социальные вопросы… христианство непосредственно и прямо ими не занимается». Христос не завещал «определенной социальной системы». Он и «Его учение выше системы». Иначе и быть не может, ведь «экономические теории временны и изменчивы, а Церковь вечна», поэтому нельзя закреплять какой-либо способ решения социально-экономических вопросов в качестве неизменного, векового.

Здесь прослеживается стремление людей традиции к вечному, неизменному, возвышающемуся над хаотической подвижностью вещественных процессов. Этим самым вечным и неизменным они считают Церковь, то есть Тело Христово (Еф. 1, 22–23), не подверженное тлению и изменению. Социально-экономическая мысль правых прямо-таки насыщена архетипами древнейшей религиозности, которую следует всегда учитывать в научных разработках.

Однако тут налицо некая передержка. Церковь, конечно же, неизменна, но ничто не мешает ей самой изменять внешнюю, социальную действительность, пусть не прямо, но хотя бы во взаимодействии с государством. К тому же совершенно неоправданно отрывать социальную действительность от церковного учения. Первая должна соответствовать второму. Что же до изменчивости общества, то она, при правильном подходе, будет изменчивостью форм, которые содержат и проявляют одну и ту же суть.

Воюя против социализма, профессор-националист А. Генц решительно утверждал: «Внешних законов и общественных порядков Христос вообще не затрагивает, имея дело только с душой человека». Спаситель постоянно уклонялся от всякого вмешательства в житейские дела, призывая отдать «кесарю кесарево» (Мф. 22, 21). Он отказался помочь человеку, просящему показать его братьям, как разделить им наследство, задав просителю вопрос: «Кто поставил Меня судить или делить вас?». (Лук. 12,14). «Христианство, — заключал Генц, — своими стремлениями все в небе: социализм представляет в этом отношении совершенную противоположность».