Сандра взглянула на все еще улыбающегося повара.

— Он сам приносит чек?

— Он знает, что у нас нет денег. Мы выполняем для него какую-нибудь черную работу, а вечерами расплачиваемся за ужин пением.

— У меня есть деньги. — Сандра вытащила бумажник. Дэн рванулся, чтобы спрятать его под стол, но Винсент заметил купюры и поспешил к ним. Сумма, на которой они сошлись, составляла почти всю наличность, которую Сандра захватила с собой. Дэн понял это.

— Зачем ты поторопилась? Он не заставил бы тебя платить. Мы его приучили к этому. А теперь ты тоже банкрот.

— Все в порядке. Здесь живет моя тетя.

— Семья, а? Какая обуза! Если ты решишь освободиться, мы пробудем здесь по крайней мере еще пару недель.

— А потом?

— А потом будем где-нибудь в другом месте.

— Если мне потребуется найти тебя, где тебя разыскать?

Девушка, сидевшая с ним рядом, положила руку ему на плечо и хмуро посмотрела на Сандру.

— У нас еще найдется место, Пола? — спросил Дэн девушку.

— Набилось, как сельдей в бочке, — сказала Пола со скандинавским акцентом. — Таким, как она, придется не по вкусу. — Она так и не сняла руку с плеча Дэна.

Дэн не обратил внимания на слова Полы.

— Мы бываем здесь каждый вечер.

— Может быть, увидимся как-нибудь, — сказала Сандра, вставая.

Не успела она дойти до двери, как ее догнал Дэн, позвякивая связкой ключей.

— Хочешь, подвезу тебя до дома твоей тети? Пола одолжила мне мотоцикл.

Сандра оглянулась на сидящих за столом. Пола хмуро смотрела им вслед.

— Конечно, — сказала Сандра.

Крепко ухватившись за его пояс, Сандра выкрикивала ему на ухо направление. Мотоцикл пророкотал мимо Кур-Салейя, поражающего буйными красками множества фруктов, овощей и цветов.

— Если бы ты не истратила все свои деньги, я купил бы тебе цветов, — прокричал Дэн через плечо.

Они свернули на Кэ-дез-Этаз-Юни, следуя мягкому изгибу набережной, пока она не перешла в Промнад-дез-Англе. Улицу, обсаженную пальмами, и пляжи уже наводнили толпы туристов их фешенебельных отелей. Утро было такое прекрасное, ветер трепал ее волосы и синее Средиземное море простиралось до горизонта. Сандре хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

Когда они доехали до поворота, Дэн остановился. На холме, над итальянскими соснами виднелся дом.

— Дальше тебе лучше пойти пешком, — сказал он. — Семьи относятся недоверчиво к таким, как я.

Сандра слезла с мотоцикла и поправила рюкзак, чтобы не резало плечи.

— Спасибо, — сказала она, махнув рукой, и пошла вверх по дороге на виллу. Добравшись до вершины холма, она оглянулась назад. Дэн все еще сидел там, глядя ей вслед. Она помахала ему еще раз и забыла о нем.

Французского языка, который она выучила в Веллингтоне, оказалось достаточно, чтобы отбить сопротивление служанки и прорваться в дом.

— Где спальня моей тети? — спросила Сандра у девушки.

Служанка указала направление.

Миновав внутренний дворик, Сандра услышала ритмичное поскрипывание матраца. Так вот почему тетя Алекс к ней так охладела! У нее появился новый возлюбленный. Сорок восемь лет, и все еще любит это дело! Сандра остановилась перед дверью, прислушиваясь к мужским вздохам и бормотанию, и закурила сигарету. Когда крик восторга, вырвавшийся у тети Алекс, ознаменовал конец празднества, Сандра, затоптав окурок, открыла дверь.

Любовник ее тетки лежал спиной к двери.

— Фабиенна, дура ты этакая! — возмутилась тетя. — Не входи, пока я не позову.

— Привет, тетя Алекс, — широко улыбнулась Сандра. — Я вижу, ты развлекаешься. — Ее тетка сначала побледнела, потом залилась краской.

Мужчина, лежавший рядом с Алекс, повернулся.

— Сандра? — удивился Чарльз Вейл.

— Отец?

— Это не то, что ты думаешь, дорогая! — воскликнула тетя Алекс, но Сандра уже не слушала. Она повернулась и бросилась бежать.

Тетя Алекс кричала ей вслед, но Сандра, выбравшись с виллы, стала спускаться с холма.

Дэн все еще стоял там, где она его оставила, и курил, глядя вдаль, на Средиземное море. Он повернулся на звук маленького камнепада, предварявшего ее спуск.

— Неприятности?

— Увези меня куда-нибудь, — сказала Сандра, задержавшись лишь для того, чтобы надеть рюкзак. — Куда угодно.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Район Рима под названием Трастевере был одним из самых бедных кварталов города, скоплением старых домишек и извилистых улиц. Когда лучи солнца наконец проникли в узкую аллею и добрались до раскрытого окошка комнаты Сандры, было уже позднее утро. Она встала, а Дэн перекатился на другой бок. Сандра потрясла его за плечо.