Удар попал в цель.

— Извини, у меня не было возможности принести тебе что-нибудь.

— Я ничего и не ждала, — сказала она ему, а затем подумала, что он может не так ее понять. Она вздохнула. — Я просто хотела, чтобы ты полюбовался цветами.

— Чудесные розы. Две дюжины роз — великолепный букет. От кого они?

— От мамы. — Это тоже ей не следовало говорить.

Брайан взглянул на часы.

— Я и не заметил, что уже так поздно. Меня скоро выгонят отсюда. Лучше уж я пойду и посмотрю на малышку. Как мы ее назовем? Ты уже решила?

— Лилиан.

Ее раздражало, что он медленно, основательно обдумывает сказанное.

— Немножко старомодно, пожалуй?

— Так и должно быть. Это имя моей бабушки.

— Я знаю.

— Можно называть ее Лили. Как духи. Подумай только, какой она может стать рекламой. — Причина выбора этого имени заключалась не в этом, но настоящую причину она пока не могла назвать даже самой себе.

Брайан постоял еще мгновение, затем пожал плечами.

— Хорошо, — сказал он. — Пусть будет так, как ты хочешь. — И пошел посмотреть на новорожденную дочь.

Зачем ему беспокоиться, подумала Сандра. Но знала, что он и должен был это сделать, потому что так поступают джентльмены. Он всегда остается джентльменом — это единственное, что Сандра твердо знала о своем муже.

* * *

Дом, подумал Брайан, входя в свою квартиру. Здесь он не чувствовал себя дома. Сандра выбрала квартиру, меблировала, устроила детскую. Она советовалась с ним по поводу каждой мелочи, но все хлопоты оставляли его равнодушным, безучастным, словно речь шла не о его квартире. Словно не его жена эта молодая женщина, которая годилась ему в дочери. Первым делом он стащил с себя всю одежду, которую целых два дня носил, не снимая, и встал под душ.

Затем надел пижаму, халат, налил себе стаканчик и, уже наполовину опорожнив его, вспомнил, что в последний раз ел несколько часов назад, да и то в самолете. На кухне он пошарил в холодильнике, отыскивая что-нибудь для бутерброда, но затем решил остановиться на поджаренном хлебе с яйцами. Яйца переварились и были как резиновые, хлеб подгорел, но еще один стаканчик спиртного исправил положение.

Он сложил тарелки и сковороду в раковине и захватил с собой стаканчик в комнату, которую Сандра предназначила для детской. Комната была яркая и веселая, а традиционная детская мебель, которую она выбрала, удивила его. Имя, которое она выбрала для дочери, тоже его удивило. Он не помнил, чтобы она когда-нибудь что-нибудь говорила о матери Гизеллы.

Он удивился также тому, как дрогнуло его сердце, когда сегодня вечером сестра поднесла Лили к окну. Он ожидал увидеть миниатюрную копию Сандры. То, что малышка была светловолосой, тоже удивило его. Она была так похожа на фотографию Бенджамина, которая без конца тиражировалась в газетах, что у него на глазах выступили слезы. Сестра что-то сказала сквозь стекло, но он покачал головой и вышел из комнаты.

Брайан осторожно закрыл за собой дверь детской и вернулся к бару. Снова наполнив стакан, он отправился с ним в кабинет. Ему не нужно было искать в записной книжке номер, который он стал набирать. Он никогда не звонил по этому номеру, но знал его наизусть.

— Резиденция Дюран, — ответил ее слуга.

— Хэллоран?

— Он самый. А кто говорит?

— Брайан Ролингс. Гизелла у себя?

— Ее нет.

— Не можешь ли ты дать мне номер, по которому ее можно отыскать?

— Нет, сэр, не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— Разве это не одно и то же, сэр?

— Позвони ей сам. Дай ей мой номер. Скажи ей, что я буду здесь в течение трех дней.

— Обязательно, сэр.

* * *

И как, черт возьми, Брайан Ролингс узнал, что хозяйка именно сегодня прилетела из Парижа? — спрашивал себя Хэллоран, вешая трубку. У этого человека просто талант оказываться там, где он не нужен.

Не успела она заснуть в собственной постели впервые Бог знает за какое время, как этому человеку тут же пришло в голову ее разбудить. Не будет этого, пока Хэллоран здесь, чтобы охранять ее.

* * *

— Это конфеты, — сказал Уэсли, протягивая ей огромную коробку шоколадных конфет. — Ноэл хотел проявить практичность и подарить детское приданое, но я сказал ему, что у тебя будет последний шанс полакомиться перед тем, как сядешь на диету.

— Ты хорошо меня знаешь. — Сандра засунула в рот сразу две шоколадки. — Мне кажется, что ни один из вас так и не соберется жениться и завести собственных детей.

— Нет.

— Особенно после нашего детства, — сказал Ноэл, неожиданно посерьезнев. — Кстати, мы получили телеграмму от матери.

— Мы принесли бы ее, чтобы показать тебе, — добавил Уэсли, — но она немедленно полетела в огонь, как только старший братец вскрыл ее.

— Разве ты не поняла, что причинишь ей боль, если не напишешь сама о рождении малышки? — спросил Ноэл.

— Ты хочешь сказать, что она уже простила меня за то, что я не сказала ей о своем замужестве?

— Да, потому что теперь появился новый повод для того, чтобы пожаловаться, — сказал Уэсли. — Не кажется ли тебе, что следовало бы проявить снисходительность к бедной старушке?