— Позвоню я лучше Глинскому, — сказал Костя, отыскивая номер на мобильнике. — Интересно, есть что-нибудь новое по задержанным.

Разговор с полковником получился коротким, Костя успел только представиться и задать вопрос, а дольше только кивал и соглашался.

— Молчат, — сказал он, положив трубку. — Не требуют адвокатов, не возмущаются — молчат и всё. С теми, что в квартире сидели, проще: проникновение в чужое жилище, а вот четверо других не под какую статью не попадают. Оружия у них нет, а по подъездам ходить никому не возбраняется. Максимум семьдесят два часа до выяснения личности.

— Уверен, — спокойно отреагировал Роман, — ваши что-нибудь придумают.

— Ну и представление у тебя о нашем ведомстве, — возмутился Костя. — Как у старушек на лавочке. А то, что отец и брат этому жизнь посвятили, ничего для тебя не значит?

— Виноват, — Роман склонил голову, — ляпнул не подумавши.

— Вот и постарайся в другой раз думать, прежде чем говоришь.

— Читал я одно исследование в интернете, — Роман изобразил на своём лице глубокую задумчивость. — Оказывается, всё, что обсуждают бабушки у подъездов, почти на сто процентов совпадает с общественным мнением. Высказывалось даже мнение, что вместо дорогостоящих опросов населения, достаточно обойти несколько таких лавочек, чтобы узнать отношение общественности к любому вопросу.

На этот раз Костя не попался на крючок, а просто не обратил внимания на разглагольствования брата.

— У меня есть идея, как использовать твои новые способности, — сказал он. Жаль некогда, пора ехать к Аристарху.

Почти всё время, пока они собирались и ехали в лифте, Роман приставал к брату, чтобы тот поделился осенившей его идеей, Но Костя был не приклонен.

— Сейчас не время, — уходил от ответа Костя, смакуя свою маленькую месть. — Съездим к Аристарху, а потом и обсудим.

— Ничего ты не придумал, — успокаивал себя Роман. — Решил за бабушек посчитаться. И это очень мелочно с твоей стороны.

Братья сели в неприметный слегка потрёпанный «Фольксваген» на заднее сиденье, и водитель, молча, выехал со двора.

— Куда едем, знаете? — на всякий случай спросил Костя.

— Так точно, товарищ подполковник, — бодро ответил водитель. — Я и наших туда возил, и Аристарха в управление. Минут за сорок доберёмся.

Автомобиль выехал на проспект Вернадского и свернул направо в сторону кольцевой.

— Через центр сейчас не пробиться, — объяснил водитель, предваряя допросы. — По мне даже, если это займёт одинаковое время, лучше ехать, чем стоять в пробке.

В этом все пассажиры с ним были согласны, и поддержали молчаливым одобрением. У Кости в кармане мобильник заиграл Моцарта. Но в лёгкой музыке композитора для братьев звучали тревожные нотки. Во все времена: лучшая новость, когда нет новостей, а в их положении это было особенно актуально.

— Слушаю, — сказал Костя, поднеся трубку к уху. — Да, да. Как это? Понял, понял, пока.

— Арестованные пропали, — сообщил он, закончив разговор. — Наблюдение зафиксировало, как они входят в стену камеры.

— Что значит в стену? — не выдержал молчавший до сих пор охранник.

— Это то, что мне сообщили, — Костя стал краток и деловит. — Нам высылают подкрепление, но маршрут прежний.

— Они даже не поинтересовались где мы, — заметил Роман и тут же понял, что сморозил глупость.

У водителя на переговорном устройстве у правого уха замигал огонёк.

— Принято, — секунд через десять подтвердил шофёр и резко увеличил скорость. Одновременно он открыл окно, отработанным движением поставил на крышу мигалку и включил её.

Минут через пятнадцать к ним в хвост пристроились две машины тоже с мигалками. Одна так и осталась сзади, а вторая обогнала и поехала метрах в пятидесяти впереди.

К чему всё это? — спросил Роман. — Ведь очевидно, что когда мне грозит опасность, то приходит предупреждение.

— Может быть, его не было как раз из-за предпринятых мер, — кивнув головой наружу, сказал Костя.

Аристарх занимал двухэтажный особняк старой, аозможно дореволюционной, постройки недалеко от кольцевой, в районе парка Лосиный Остров. Дверь братьям открыла статная женщина лет пятидесяти, не пытающаяся скрыть свой возраст, а вопреки годам уверенная в своей привлекательности.

— Заходите, гости дорогие, давно ждём, — сказала она певучим голосом и улыбнулась радушной, а не заученной казённой улыбкой. — Сразу в зал проходите.