Шрифт:
Именно тогда на Харнака обратили внимание сотрудники советской разведки, работавшие под «крышей» ВОКС («Всесоюзное общество культурных связей с заграницей»). При помощи дипломата Александра Гиршфельда, советника по культуре советского посольства в Германии, с которым Харнак поддерживал контакты в Берлине, началась осторожная работа по вовлечению председателя «АР-ПЛАН» в агентурную сеть ИНО НКВД. После прихода к власти Гитлера эта работа была ускорена. И в июле 1935 года начальник внешней разведки Артур Артузов санкционировал вербовку Харнака, которая была проведена 8 августа 1935 года в Берлине Гиршфельдом. После трехчасовой беседы Харнак согласился работать на советскую разведку, хотя для этого ему пришлось порвать с КПГ, что противоречило его принципам. Первым оператором Балта (такой псевдоним получил Харнак) стал сотрудник берлинской резидентуры ИНО Наум Белкин (Кади).
1897—1962.
Родился в г.Юрьев Эстляндской губернии в аемье врача. Окончил гимназию в Москве (1915). Член РКП(б) с 1918 г. Служил в Красной Армии (1918—1931)— начальник оперативного отделения оперотдела Наркрмвоена, военком оперативного управления Полевого штаба РВСР (1918—1919), комиссар роты, начальник штаба ударной группы (в составе 25-й и 49-й дивизий на Восточном фронте в 1919 г.), начальник отделения Разведупра Полевого штаба РВСР (1920), военком Инспекции пехоты РККА (1920—1922), командир роты и батальона в МВО (1922-1924), начальник отдела Штаба РККА (1924—1926), начальник мобилизационного отдела Наркомфина СССР и военный советник при наркоме (1926— 1929), старший руководитель кафедры, адъюнкт курсов усовершенствования начсостава Военной академии им. Фрунзе (1929—1931). Окончил Академию Генштаба РККА (1922) и 1-й МГУ (1926).
С 1931 г. на дипломатической работе — секретарь полпредства в Берлине (1931—1935), генконсул в Кенигсберге (1935—1938), одновременно поверенный в делах в Риге (1937-1938), в резерве НКИД (1938). Затем на научной работе — старший научный сотрудник Института истории АН СССР. Участник Великой Отечественной войны, командир полка в дивизии народного ополчения. Далее вновь находился на научной работе в Институте истории АН СССР, Библиотеке АН СССР (завсектором мировой политики и экономики), МГУ (старший преподаватель) и научной библиотеке МГУ (главный библиограф). Кандидат исторических наук.
Выполняя задание советской разведки по организации надежного прикрытия, Харнак вступил в Национал-социалистический союз юристов и возглавил в нем секцию, функционирующую в имперском министерстве хозяйства, где он служил в должности старшего правительственного советника. Кроме того, он стал членом Геррен-клуба (Клуба господ), в который входили многие видные немецкие промышленники, аристократы, чиновники и высшие чины армии, флота и ВВС. Позднее многие из них стали для Харнака ценными источниками информации. Среди тех, кто поставлял Харнаку важные сведения, необходимо в первую очередь отметить следующих:
барон Вольцоген-Нойхаус (Грек), высокопоставленный сотрудник технического отдела ОКВ (Верховного военного командования);
Ганс Рупп (Турок), главный бухгалтер концерна «И. Г. Фарбен»;
Вольфганг Хавеманн (Итальянец), офицер военно-морской разведки в Верховном командовании ВМС;
Карл Берёнс (Штральман, Лучистый), работал в проектно-конструкторском отделе концерна «АЭГ»;
Тициенса (Албанец), выходец из России, промышленник, имевший большие связи в высших кругах ОКВ;
Бодо Шлезингер (Степной), переводчик иностранной литературы в министерстве авиации;
Герберт Гольнов, сотрудник реферата контрразведки ОКВ (Гольнову, как и некоторым другим, разведка псевдоним не дала).
Сведения, которые Харнак получал от своих информаторов, были очень важны для СССР. Например, Беренс предоставил советской разведке многочисленные технические чертежи, которые позволили быстро наладить в СССР такую промышленную отрасль, как электромашиностроение. Кроме того, как высокопоставленный чиновник имперского министерства хозяйства, Харнак сам был важнейшим источником информации. Вот, например, краткий перечень информации, полученной от Корсиканца (новый псевдоним Харнака), составленный в Москве в июне 1938 года:
«Ценные документальные материалы по валютному хозяйству Германии, секретные сводные таблицы всех вложений Германии за границей, внешней задолженности Германии, секретные номенклатуры товаров, подлежащих ввозу в Германию, секретные торговые соглашения Германии с Польшей, Прибалтийскими странами, Ираном и другими, ценные материалы о заграничной номенклатуре министерства пропаганды, внешнеполитического ведомства партии и других организаций. О финансировании разных немецких разведывательных служб в валюте и т.д...» [52] .
52
Царев О., Костелло Д. Указ. соч. С. 78.
Однако кровавая чистка в советской разведке, начавшаяся в конце 30-х годов, оставила с июня 1938 года Харнака без связи. Из восьми офицеров ИНО, связанных с Корсиканцем, пятеро было расстреляно. Поэтому для восстановления контактов с Харнаком потребовалась консультация с его первым оператором Белкиным, находившимся в это время в Испании в качестве заместителя резидента внешней разведки. Восстановить связь с Корсиканцем было поручено опытному сотруднику внешней разведки Александру Короткову (Степанов), направленному в Берлин в августе 1940 года под прикрытием должности третьего секретаря советского посольства. Первая встреча Харнака и Короткова, впоследствии известного в гестапо как советский дипломат Александр Эрдберг, состоялась 17 сентября 1940 года. Тогда же Коротков узнал, что за время, которое Харнак находился без связи, его организация значительно выросла. Об этом свидетельствует доклад Короткова в Центр: