У выпускника есть объем академических знаний, а теперь ему предстоит узнать – что делать, как делать и так далее. И это касается практически всех областей. Вплоть до военных. Ты закончил военное училище, а потом приходишь, смотришь на реальную подводную лодку или на реальный взвод десантников и думаешь: «О-о-о, я теперь здесь командир. Что бы это могло значить и что мне с этим делать?» И чешешь репу по этому поводу, вспоминаешь, где про это в конспектах написано. То же касается и медицины. У нас шесть лет «проходят» медицину, но только тот, кто понимает, что ее надо осваивать, а не проходить, тот становится врачом – за счет «сверхурочных», дежурств в больницах, работе на кафедрах и так далее; в общем, исключительно за счет собственной инициативы. А кто этого не делал – САМ, тому еще учиться и учиться, причем уже на живых людях и с колес, или чем-нибудь другим заниматься, что тоже часто случается.

У нас до сих пор нет этой задачи в высших образовательных учреждениях – готовить профессионалов, а проще говоря – работяг, и системы соответствующей не сложилось. Раньше происходило как? Закончил человек институт, потом его по распределению отправляют куда-то работать. А там никто от тебя и не ждет, что ты будешь работать на результат. Как говорил главный герой кинофильма «Служебный роман», «я хожу на работу потому, что она меня облагораживает». Были, конечно, энтузиасты – они и учились, и учили на производстве, потому как – почему бы не поучить молодого специалиста, если все равно все в этой жизни даром? Но энтузиасты – это исключение. В противном случае не рухнула бы наша экономика в одночасье. Просто не смогла бы. А она рухнула… Делайте, что называется, выводы.

И вот парадокс! Сейчас в западных компаниях – если ты молод, только закончил институт и имеешь профессию – то ты котируешься выше, чем человек, который проработал на предприятии десять лет. От тебя ждут активности, от тебя ждут творческого подхода и знают, что ты будешь работать сразу, тебе не надо перед этим долго рассказывать – чем мы тут вообще на производстве занимаемся. А у нас до сих пор в государственных НИИ, КБ и вузах есть чудесная должность – «младший научный сотрудник». Только вдумайтесь в название! В переводе на русский язык это значит – секретарь. А у нас после институтов и университетов люди на этой должности по десять лет с гордостью штаны протирали. Это просто сюрреализм какой-то! И так было во всех областях: прежде чем тебя допустят до чего-то серьезного, ты должен много лет ходить на службу, чтобы просто облагородиться.

Сейчас в России тоже нужны только специалисты, а не люди «с высшим образованием» и не «молодые специалисты» (в советском понимании этого слова). Нужны те, что хватко возьмутся за дело. Нужны те, кому не нужно объяснять, что к чему. Те, кто сразу начнет работать с высоким уровнем качества и надежности. Российские компании живут в системе борьбы за выживание – хищники на арене! Они нападают на новые производственные ниши, осваивают новые сферы услуг, двигают локтями – мало не покажется. Поэтому, если ты, мягко говоря, немножко не в курсе дела, ты компаниям не интересен. Нет ни времени, ни средств на твое обучение.

А кто у нас готовит «специалистов» в вузах? К сожалению, все наши преподаватели, за редкими и счастливыми исключениями, – это люди, которые знают только теорию (не всегда, кстати сказать, современную), а практику не видели никогда в жизни, тем более – нынешнюю практику, которая день ото дня меняется. И при всем огромном уважении к тому объему знаний, которым обладают преподаватели, нужно понимать: они могут подготовить только теоретиков, а не практиков, тогда как на рынке есть потребность именно в практиках. А за преподавателя «из бизнеса», чтобы практик передавал подрастающему поколению свои знания, надо платить, как в бизнесе. Но где же вы видели такие зарплаты у преподавателей российских вузов? И дальше, конечно, никто уже не хочет брать молодых специалистов, они даром никому не нужны. И это парадокс, потому что как раз молодые, собственно говоря, и нужны, это свежая кровь, это живые мозги, это энергия.

– Повторяю свой вопрос. А зачем вообще нужно такое высшее образование? Андрей, ведь это серьезная психологическая проблема: молодые люди пять лет чему-то учатся и надеются, что диплом им поможет в жизни. А потом эти иллюзии в одночасье разбиваются, но при этом тебе не 17–18 лет, а уже 22–23. И потраченное время не вернешь. При этом люди без высшего образования оказываются в выигрыше, получают, так сказать, конкурентное преимущество. Ведь они за эти пять лет успевают на реальной работе научиться многим вещам, которые имеют реальную ценность и за которые реально платят.

– Не могу с вами согласиться. Если студент понимает, что ему нужна профессия, а не простой набор знаний, он сам будет в этом направлении двигаться. Если же он сидит и иждивенчески ждет, что его всему научат, то, разумеется, ничего не получится. Надо хотеть получить профессию, а у нас часто рассуждают: мол, я же учусь, хожу на лекции, сдаю экзамены, мне за это должны дать профессию. Неправильно. Может, и должны, но не дадут. Все это происходит, с одной стороны, от непонимания ситуации, которая сложилась в профессиональном образовании (поэтому я и считаю нужным об этом говорить), а с другой стороны – оттого, что мотива нет, нет желания стать профессионалом, есть только желание деньги зарабатывать. Поскольку же в массовом сознании до сих пор между трудом и заработком – пропасть, вот и получается: деньги дайте, а работать я буду «как-нибудь так»…