– Скажите, пожалуйста, на ценнике написано, что это калибр 223 Ремингтон или 5,56x45 НАТО. Это ведь как у М16 патроны, правда? И что это значит: «Sako 75 Varmint»? – поинтересовалась она, пробуя прицелиться во что-то на дальней стене.

– Мисс, это финская винтовка, специально для стрельбы по животным-вредителям на далекие дистанции. Из этой малокалиберной винтовки при стрельбе на шестьсот – семьсот метров вы можете уложить пулю в небольшую тарелку, но это сложно, нужно долго и нудно учиться стрелять. Кроме того, наилучшие результаты эти винтовки показывают со специальными матчевыми патронами, а они дорого стоят. Правда, ваш бойфренд уже купил у меня товара на довольно серьезную сумму, так что если вы возьмете эту винтовку, я вам отдам патроны с хорошей скидкой. Плюс продам, тоже со скидкой, бинокль со встроенным дальномером. Будете покупать? – Билл достал из-под прилавка длинный кофр с принадлежностями. Вынул пару фирменных пачек с патронами. – Патроны отдам по восемьдесят центов за каждый.

– Буду. Мне она очень понравилась, такая изящная. И патроны возьму, целых две сотни. Но ведь просто пострелять из нее можно и дешевыми, простыми патронами? – Олеся ласково погладила ствол винтовки. Это движение внезапно здорово возбудило меня, напомнив о событиях прошедшей ночи.

– Конечно, можно. Да я так думаю, что Демидовск в конце концов начнет выпускать и матчевые патроны для снайперов и соревнований, и они сразу подешевеют. Вот, смотрите, это бинокль со встроенным дальномером, он будет вам просто необходим…

– Олеся, я и не подозревал, что ты такая маньячка на предмет пострелять. Надо же, такую кучу денег на один-единственный винтарь потратила, – укладывая сумки с оружием в сейф, заметил я. Отошел, чтобы Саркис закрыл его, получил номерки ячеек и отправился вместе с девушкой в домик.

– Ну я была не любительница стрелять, а здесь стало интересно. И винтовка очень красивая, просто очень. Отец о подобной мечтал, все ждал, когда срок разрешения на ружья закончится. Ему совсем немного оставалось, он уже винтовку подбирать начал. Специально в Москву ездил, в «Кольчугу», оружие смотрел и меня с собой брал. Знаешь, у меня отцовы ружья на второй день забрала милиция, просто пришли и забрали вместе с патронами. Родители еще в морге, а они с постановлением суда о конфискации пришли, мол, несоблюдение правил хранения. Вот здесь увидела и вспомнила, – Олеся прижалась ко мне, уткнулась лицом в плечо и заплакала. Ну вот, взял и напомнил о недавней боли.

Блин, ну я балбес! Такой хороший день испортил, кто меня за язык тянул? Хотя откуда я мог об этом знать?

Довольно долго стоял, обнимая плачущую девушку и пытаясь ее успокоить. Потом отвел ее в домик, раздел, отнес в ванную комнату и как следует напарил горячим душем.

– Ну вот, розовенькая, как новорожденный поросеночек, – вытирая Олесю полотенцем, заметил я.

– Что? Ты меня свинкой обозвал? – возмущенно вскинулась она. Вырвалась из моих рук, запахнулась в полотенце и решительно пошла в комнату.

Но я прихватил край мохнатой тоги и дернул ее на себя. Не ожидавшая такого коварства девушка крутнулась, освобождаясь, и попала в мои руки.

– Ну вот, сердитая ты мне намного больше нравишься. Искры из глаз так и сыпятся, – подхватывая ее на руки, сказал я. Потом покружил по комнате, успокаивая и напевая колыбельную.

– Володя, ты что? Какое там «Спи, моя радость, усни»?! Сейчас двенадцати часов нет, самый разгар дня, я хорошо отдохнула, а ты меня усыпить хочешь? – вырвалась девушка, сверкая глазами. Потом глянула на свою прическу в зеркало, показала мне кулачок и убежала в ванную. Через полчаса вышла оттуда и застала меня задумчиво постукивающим карандашом по тетрадному листу. – Ты чего? – подозрительно спросила она.

– Олесь, я похож на жизнерадостного идиота? Ты посмотри, сколько я оружия накупил! Пулемет, две винтовки, автомат с подствольным гранатометом, пистолет. Плюс трофейный автомат, пистолет-пулемет и пистолет от деда достались да еще два моих охотничьих ружья. Впору оружейную лавку открывать. Дорвался. Аника-воин, едрена вошь.

– Ну и что? Ты же не пропил деньги, а купил вещи, которые всегда сможешь обратить в наличность. Так сказать, сделал материальные вложения. А на жизнерадостного идиота ты бываешь похож, не спорю. – И, смеясь, девушка взъерошила мою и так не очень аккуратную прическу. – Пойдем к циркачам съездим, а? Узнаем сами, что да как, не стоит на слова знакомых полагаться. Пошли! – И меня вытащили на улицу…

– Интересный стадион. Почему это он построен сектором? – Я смотрел на этот кусок зеленой травы, огороженный невысокими трибунами, и не мог представить себе, в какую игру здесь можно играть.

– Наверное, бейсбольный. Я как-то смотрела трансляцию, пыталась понять смысл этой игры, очень похоже. Да, и не забывай, основатели города американцы, а бейсбол их национальная игра. Вон смотри, шапито. Пойдем поспрашиваем.

И мы с Олесей пошли вокруг стадиона. Именно пошли, ибо это оказалась спортивная зона, машинам въезд был запрещен, и пришлось поставить «тойоту» на охраняемую орденцами стоянку.

– Последнее представление в этом году!!! Спешите, ибо опоздавший пожалеет! – надрывался перед кассой раскрашенный в канареечные цвета клоун.

Рядом что-то подобное кричал другой клоун, но уже по-английски. Довольно много народа покупало билеты и проходило в раздутый кондиционированным воздухом шатер передвижного цирка.

– Олесь, не хочешь посмотреть представление? Все равно раньше поговорить не получится. А тут и тигры есть. – Я кивнул на афишу.

– Пойдем поглядим. Только я не думаю, что это хороший цирк, слишком много шума. – Олеся посмотрела на горланящего клоуна.