В самой природе Нины Руслановой многое истинно, глубоко связывает ее с русским народным началом. Она словно генетически впитала в себя это знание русской бабьей доли. Она знает силу протяжной родной песни. Она любит, себя не жалея и не милуя. Страдает, стоя у последней черты, понимая — за ней погибель.

Русланова не раз и не два заговорит об этом с людьми. Надя — первая — поможет актрисе в этом. Детство и юность Нины таковы, что практически с пеленок истребили в ней малейшие проявления инфантилизма. Вот и Надя, юная, неопытная, деревенская, ощущает себя старше вроде бы умудренной неким опытом двадцатидевятилетней своей хозяйки Валентины Ивановны. Она словно принесла это из своей прежней жизни.

Середина 60-х XX века. В деревне отток. Парни после службы в армии остаются в городе. Следом уходят девушки в поисках лучшей доли. Покидает родной дом Надя вместе с подружкой Любой. Надя на первых порах устраивается судомойкой в маленькой столовой-времянке посреди степи. Здесь кормится геолог Максим, странный человек, ни на кого не похожий. Для Нади он нечто вроде существа с другой планеты, так все в нем ново, удивительно для нее. Его улыбка, его гитара, берущие за душу песни, манера общаться. Его смех и хриплый голос. Максима играл Владимир Высоцкий, это была одна из его первых ролей в кино. Вместе с Муратовой он прокладывал путь героям 70-х годов, которые уже появились в повестях Юрия Трифонова, в пьесах Александра Вампилова, появятся в спектаклях Анатолия Эфроса, в фильме Романа Балаяна «Полеты во сне и наяву». Максим один из первых был чужд тем социальным функциям, которые советская система навязывала каждому. Он бежит их, укрывается от них любым путем. «Убеги» — так назовет это Трифонов в повести «Другая жизнь».

Естественно, проблемы Максима далеки от маяты прикипевшей к нему Нади. Она-то убежала за счастьем. Но женская интуиция, присущая любящим, пристальный взгляд, которому дано проникать в недоступное для других, потаенное, подсказывают Наде: неладно что-то в жизни гитариста, прячет он какую-то трещину, не желая обнаружить ее перед людьми. В дуэте с Высоцким Нина Русланова искала еще одну грань близкой ей темы: женщина всегда опора для любимого. У ее героинь женственность особая. Не в уютной кротости, милой для мужчин слабости, а в борьбе за своего избранника.

После одного из первых показов «Соляриса» Андрей Тарковский сказал, что героиня этой картины, Хари, и есть для него высшее проявление женственности, в частности, в том эпизоде, когда Хари рвется к Крису, пытаясь проломить железные двери. Удел таких женщин не смиренная тишина, но способность в трудную минуту прийти к мужчине, быть вместе, принимая на себя большую часть горькой ноши. Собой заслонить его от беды. Пожертвовать собой. Актриса впоследствии будет развивать эту тему, варьировать ее там, где найдет почву в драматургии и режиссуре. В «Коротких встречах» у нее будет несколько таких мгновений, она наполнит их столь сильным и неизбывным чувством, что до слез невозможно смириться с ее обездоленностью в ответном чувстве.

Кажется, всего-то и было у Нади в степи несколько «коротких встреч» с Максимом. Но она успеет заметить прореху на его куртке и предложит, точнее попросит разрешения зашить дыру… Будет кормить Максима, испытывая в эти минуты такое огромное счастье… Будет молчать рядом с ним у костра, пытаясь разгадать его тоску. И все… Но ясно, что она готова идти за ним в неизвестность, в бездомье. В его тоску и беду — только бы быть вместе! В любви Нади есть та женская ответственность за своего мужчину, которой нет у его подруги Валентины Ивановны, у которой водоснабжение перевешивает!

К Валентине Ивановне Надя относится не без тайной снисходительности. Может быть, потому, что работа хозяйки представляется ей чем-то выморочным, придуманным. Валентина Ивановна ведет Надю по дому-новостройке, дому-уродцу, который вот-вот сдадут в эксплуатацию. Валентина Ивановна исполнена гордости: «Хорошо?» — спрашивает она. — «Ничего… — Надя удивляется ее радости. — А у вас в городе и вода не как вода — трубой пахнет». Надя как будто всего только констатирует это, но понятна реакция естественного цельного человека, который не может совместить себя с этой суетой, морокой с постоянным разрывом слова и чувства. В конце концов, это реализуется в отчаянном поступке: Надя стирает магнитофонную запись репетиционной речи Валентины Ивановны, в которой она призывает горожан ехать работать в деревню… Русланова обнажает фальшь всего, что несла система. Набор ложной патетики. Бессмыслицу, в которую ввергнуто общество. Надя — реальный человек, и она ищет тому соответствия в окружающем мире.

Реализм — сильная сторона в мышлении актрисы, беспощадной в самооценке и трезвого взгляда на других. Она наделяет этим Надю. Пожив в домработницах у Валентины Ивановны, Надя понимает, что значит для Максима эта славная женщина, как и он для нее. Для Нади нет места в его жизни. И она как бы тайно прощается с ними, по-своему желая счастья. Перед уходом из дома она накрывает стол — тихо улыбаясь. Ставит на стол вазу с апельсинами, их восемь. Один забирает себе. Подбрасывает в руке маленькое оранжевое солнце, и ее улыбка становится печальной. Она внешне спокойна — все кончено. В улыбке уже мягкая ирония — к себе, возмечтавшей о любви Максима… Идет по городу, с которым так и не сроднилась, унося с собой все не свершившееся. И еще немного солнца…

Глядя на Русланову в этом фильме, трудно поверить, что это ее первая роль, так безупречно и гармонично она сыграна.

Нина Ивановна, как обычно, протестует:

— А это не моя заслуга! Это все от Киры. Знаете, о чем я думала, когда начинала с ней работать? Какая роль мне досталась! Теперь я буду знаменитой… Девочка тогда была. А потом Кира повела меня за собой, и я играла, уже ни о чем таком не помышляла. А как Кира замечательно выбирает дубли! Во время монтажа она второй раз создает фильм и подает актеров в лучшем виде.