Балави слегка повернулся, нащупал пальцем взрыватель и бросил взгляд поверх крыши автомобиля. Уже без улыбки бен Зеид сделал шаг к нему. Стоявший рядом с ним рослый мужчина, схватив его за плечо, потянул обратно.

Балави закрыл глаза. И сделал еле уловимое движение пальцем.

Афганистан, Хост-30 декабря 2009 г.

За долю секунды Хумам аль-Балави исчез в невообразимо яркой вспышке. Капсюли-детонаторы вбросили в брикеты «Си-4» пучки энергии, достаточной для воспламенения зарядов, силы которых хватило бы, чтобы порвать не одну стальную балку. Температура в центре взрыва мигом взлетела до четырех с лишним тысяч градусов, и тут же все молекулы устремились вовне, образовав ударную волну, летящую со скоростью четыре с половиной тысячи метров в секунду.

Волна подняла в воздух автомобиль и, будто бетонной стеной, ударила по людям, вышибая барабанные перепонки и сплющивая легкие. Троих охранников, стоявших ближе всех, бросило назад; Дэна Парези, пролетевшего несколько десятков метров, ударило о грузовик. Над базой прогремел громовой раскат и сразу следом треск — это сотни стальных подшипниковых шариков прошибали стекло, металл и плоть.

Самые страшные повреждения тканям человеческого тела нанес стальной град. Те, кто находился в непосредственной близости и на линии прямой видимости от бомбиста — водитель и пять сотрудников: трое контрактников из охраны, Даррен Лабонте и Али бен Зеид, — были убиты на месте. Одиннадцать человек, стоявших по другую сторону «субару», пали, сраженные крошечными стальными шариками, пролетевшими выше и ниже машины, — впрочем, некоторые прошили ее насквозь. Эти шрапнелины в нескольких местах пробили даже железные ворота, до которых было метров шестьдесят.

Ранило всех, хотя тяжесть повреждений была разной. Дженнифер Мэтьюс получила тяжелые ранения, а человек, стоявший рядом с ней, почти не пострадал. Элизабет Хэнсон, на первый взгляд не задетая, вскочила и бросилась бежать по проходу между двумя зданиями, но вскоре упала.

Взрывом встряхнуло здания даже в полумиле, в самом дальнем конце территории, а его гром прокатился по горам, которые только что пересек Балави, и вернулся оттуда эхом. И воцарилась тишина, нарушаемая стуком падающих обломков.

Голова Балави, в момент взрыва взлетевшая вверх, ударилась о стену здания и приземлилась опять на ту же посыпанную гравием площадку. Кроме головы, ни одной узнаваемой части тела от него не осталось.

Одним из свидетелей взрыва стал некий сотрудник медицинской службы ЦРУ, которого пригласили на встречу с Балави, чтобы он посмотрел его ногу и оказал помощь, если будут какие-нибудь жалобы. Сбитый с ног ударной волной, он ненадолго потерял сознание, а очнувшись, обнаружил себя среди обломков и кровавой каши.

Сам раненый, он стал переползать от тела к телу, осматривая раны, щупая пульс и криком призывая помощь. Вскоре он наткнулся на стонущую Дженнифер Мэтьюс, которая лежала в полубессознательном состоянии с зияющими ранами на шее и ноге. Поодаль на земле простерлась Элизабет Хэнсон; из маленькой ранки на ее груди текла кровь.

В считанные секунды подоспела помощь: выскочив из зданий в том же дворе напротив, к раненым бросились служащие армейского спецназа, в котором многие хорошо подготовлены к оказанию помощи на поле боя; услышав взрыв, рванули со всех ног с автоматами и аптечками первой помощи наготове. Картина, которую они увидели, была поистине ужасной. Жертвы были раскиданы по двору и так завалены обломками, что даже на то, чтобы всех обнаружить, ушло несколько минут. Шестеро, включая водителя, были явно мертвы; у многих травмы, в том числе проникающие ранения головы, угрожали жизни. Медик из ЦРУ, пока солдаты накладывали повязки и жгуты, продолжал осматривать тяжелораненых. Если их срочно не прооперировать, пятерым жить осталось не больше часа, заключил он. Среди них были Мэтьюс и Хэнсон.

С расположенного рядом взлетного поля донесся вой запускаемого вертолетного двигателя. В Хосте случайно оказался Ми-17, вертолет русской постройки, принадлежащий Афганской армии; им и воспользовались. Полевой госпиталь мирового класса находился всего в нескольких милях к северу от Хоста, на американской армейской базе, известной как «Салерно», но добраться туда быстро можно было только на вертолете. Как часто прежде служащие ЦРУ вечером провожали глазами специально оборудованные «блэк хоуки», свозившие в «Салерно» раненных в перестрелках бойцов — и американцев, и афганцев, — собранных со всего Восточного Афганистана… На сей раз пополнить число раненых в госпитале придется им самим.

«Ми-семнадцатому» от взлета до базы «Салерно» пять минут. Это им еще повезло, думал медик из ЦРУ, помогая подтаскивать и загружать носилки в вертолет.

Но ведь и это может быть слишком долго!

В полевом госпитале армейской базы «Салерно» смена военврача капитана Джоша Элли подходила к концу, и тут пронесся слух, будто на базе ЦРУ случилось несчастье.

— На базе «Чапмен» прямое попадание реактивной мины, — пробегая по коридору, крикнул один из медиков. — Будем принимать пострадавших. Сколько их — неизвестно.

Элли, военврач-ветеран, успевший послужить в Ираке, вновь надел свое хирургическое облачение и уже мыл руки, когда начали доходить подробности. Согласно первым сообщениям, прямому попаданию мины подвергся спортзал, что сильно огорчило Элли, потому что зал фитнеса базы «Салерно» он посещал почти ежедневно. А по базе «Салерно», как и по соседней базе ЦРУ, тоже частенько постреливали ракетами.

Уже через несколько минут, узнав про бомбиста-смертника, врачи бросились готовить койки в реанимации как минимум на шесть пациентов. Технический персонал приник к окнам, слушая, не застрекочет ли приближающийся вертолет.