Спать Варьке не хотелось. Совсем. Во-первых, как мы уже знаем, в тюрьме было безбожно холодно, а она была в одной сорочке, так что камера вполне заменила вытрезвитель. Во всяком случае, Варьку бил озноб, мучило похмелье, а в голову лезли всякие глупые зароки типа «пьянству – бой!». Во-вторых, на полу лежала только грязная солома, а ни на ней, ни тем более на голых камнях Варьке спать не хотелось. Не застудить бы чего-нибудь. Потом не вылечишь. А ей, между прочим, рожать еще. Кого-нибудь. Когда-нибудь. Наверное.

Единственное маленькое окошко, имевшееся в камере, было слишком высоко, и Варька, помимо холода и неудобства, испытывала смертельную скуку. Конечно, главным развлечением узников всех времен и народов было выкапывание подкопов, но, во-первых, было неясно, куда копать (Варька не была уверена, что под ней нет еще одного тюремного этажа), во-вторых, было неясно, чем копать (не тапочкой же!), в-третьих, ей никто не помогал, а в-четвертых, графиня сильно сомневалась, что за всю мировую историю хоть кому-то удавалось бежать из хорошо укрепленной и охраняемой тюрьмы без посторонней помощи, имея только ночнушку и тапочки. Варька подумала о том, не попытаться ли подкупить стражу, но потом вспомнила, сколько заломил за нее Хай-Ри, сколько она еще ему должна, и с этой мыслью рассталась.

Некоторое время спустя (ход суток было определить сложно) Варька приучилась дремать стоя и даже есть то, что ей приносили. Ей, правда, предлагали свободу, но видеть в своей постели гоблина Варьке так и не захотелось. От очередной депрессии графиню отвлекли дикие застенные вопли. А затем в ее маленькое тюремное окошко просунулась умильная драконья морда.

– Кеша! – радостно взвизгнула Варька. – Кеша, это я, не смотри, что я такая чумазая!

– Вижу, – сообщил Кеша. – Сиди тут. Мы за тобой придем.

Сиди тут! Конечно, она будет сидеть тут, можно подумать, ей есть куда уйти! Интересно, а кто это те «мы», которые за ней придут? Неужели Хай-Ри соизволит? Неужели он будет настолько перпендикулярен?

Дверь в Варькину камеру слетела от дикого удара и шлепнулась на пол, едва не зашибив ее саму. За дверью стоял Хай-Ри с квадратными от бешенства глазами.

– Варька! – Он подлетел и сграбастал ее в объятия.

– Задушишь! – просипела Варька.

– А я хочу тебя задушить! – проревел Хай-Ри. – Я хочу вбить в твою глупую голову раз и навсегда правила послушания!

– Не имеешь права, – хмыкнула Варька. – Я теперь мужняя жена.

– Я добьюсь развода! Это был брак по принуждению! И твой муж все равно не смог воспользоваться своими супружескими правами!

– А ты откуда знаешь? – несколько удивилась Варька.

– Имел с ним беседу, – нахмурился Хай-Ри.

– Ты его убил? – возрадовалась Варька, искренне почувствовав себя вдовой.

– Нет, – вздохнул Хай-Ри.

– Это почему еще? – возмутилась Варька.

– Потому что, если бы я сделал тебя вдовой, я не мог бы претендовать на то, чтобы…

– Где мой муж?! – грозно возопила Варька. – Ща я сама себя вдовой сделаю! Заряжу пистолет картечью, наточу шпагу напильником и отправлюсь к нему с официальным дружественным визитом!

– Каким бы ни был муж, ты должна его почитать! – рассердился Хай-Ри.

– Да? А больше я ничего не должна? Может, я с ним еще и переспать должна была? А потом еще и полюбить его? А ну пусти меня, я прямо сейчас его любить начну! По лысине! Тапочкой! А потом яйца отрежу, на уши бубенцами повешу и скажу, что так и было! Он у меня больше ни на ком никогда не женится!

– Особы знатного сословия так себя не ведут! – сдерживал ее пыл Хай-Ри.

– А если ты меня сейчас не отпустишь и не перестанешь нести фигню, я и тебе по голове тапочком настучу! – окончательно рассвирепела Варька.

– Настучи, – внезапно согласился Хай-Ри. – Только давай ты сначала приведешь себя в порядок и поешь.

– Что, я совсем плохо выгляжу? – тут же сбилась с опасной мысли Варька.

– Ужасно. И еще жутко неприлично, – поведал ей Хай-Ри и сделал очередную попытку оторвать свой взгляд от Варькиной сорочки. – На-ка надень мой плащ.

Варька увидела смущение на лице Хай-Ри и, самодовольно улыбнувшись, покрутилась перед ним, показывая все прелести порнушной ночнушки. За дверью раздались шаги, Хай-Ри вспыхнул, силком напялил на графиню свой плащ и вытащил ее из камеры. Навстречу им шагал по уши довольный Нарк, насвистывающий военно-патриотическую песню времен Великой Отечественной о том, что страна огромная, конечно, встанет, но лучше уж ее все-таки оставить в покое. Он от всей души обнял Варьку, вызвав у Хай-Ри очередной приступ ревности, и они вместе направились из гоблинского пристанища прочь.