Задача пресс-секретаря — переводить косноязычное вранье на общедоступный язык.

Как это ни обидно, движущей силой истории являются не жулики, а шизофреники. Они подавляют своей энергией и числом.

Странная ценность — время. Чем меньше его остается, тем оно дешевле.

«...а кто мыча к нам придет, тот мыча и погибнет».

Мытариус — налоговый полицейский.

20 декабря. День чекиста: «Мы могли бы спасти Отечество, но обстоятельства не позволили...»

Это баранов гонят. А мы сами идем...

Чубайс умен, но не настолько, чтобы вовремя прикинуться дураком.

Не унижайте отечественных героев их изображением на ничтожных денежных купюрах.

Тощий виден насквозь. А в толстяке может скрываться кто-то еще.

Идем из ниоткуда в никуда и умудряемся плутать по дороге.

Мрак надвигается со скоростью света.

Дружить догмами.

«Егор взглянул в зеркало и, вздохнув, продолжил трактат о рынке с человеческим лицом...».

Молитва: «...и не введи нас во искушение. Но не сейчас, а погодя...»

Не пить — не пей, но знай меру!

Победила демократия. Потерпели поражение русские.

Жизнь настолько скучна, что событием стала болезнь президента. К счастью, его состояние непрерывно улучшается уже года полтора.

Нужно посочувствовать больному человеку, который руководит страной. Но нужно посочувствовать и стране, которой руководит больной человек.

«Карман-газета».

Невесомая зарплата может раздавить любого гения.

Единомученики.

Сенсацией становится каждое соприкосновение президента со своими обязанностями.

Если бы Господь не хотел, чтобы люди смотрели телевизор, он бы его не изобрел. А бес подсунул телеведущих...

Печально, что уходят ветераны. Было бы убийственно, если бы они оставались.

Истина не едина. Понять это невозможно.

НАТО будет защищать иностранные инвестиции в России. Поэтому оно и расширяется.

На смену юношескому романтизму неизменно приходит старческий ревматизм.

Побежденная Россия пытается простить победившую Чечню. Но Чечня еще не признала Россию.

Всю жизнь берег себя для чего-то большого. Дожил до обширного инфаркта.

Горилка — украинская водка, произведенная в Африке.

Велика Россия, а отступать некому. Армии нет.

Начальный этап восхождения вице-премьера к власти был усыпан цветами. Он ими торговал.

Хамовластие.

Испытанный русский путь — через пень-колоду.

«...у нас своя голова за плечами...» — приписывается премьеру.

Старая гвардия не побежит. Она едва переставляет ноги. И не повернется спиной к противнику — штаны дырявые.

Новый тип экономики — пикирующая.

В стране всеобщего безверия верховодит дьявол.

Вольтеров в России нет. Мы никогда не признаем за оппонентами права на честные заблуждения.

Любите книгу — кладбище мыслей.

Кащей бесцельный.

Русские гордятся своими недостатками и не понимают, почему иностранцы не разделяют этой гордости.

Минус это плюс после встречи с Налоговой службой.

Жгучее равнодушие.

Самое острое орудие лжи — правда.

Реформаторы — чужеземный топор в русском тесте.

Будущего не боится только тот, кто не ведает прошлого.

Секрет популярности КГБ у демократов в том, что человек склонен создавать врага по своему образу и подобию.

Генералу не спалось. Переехал он сюда, в данный домик, именно для того, чтобы отдыхать от городского шума, дышать терпким осенним воздухом, глядеть по утрам, если будет погода, на солнце, поднимающееся из-за леса. С погодой не везло. Который уже день шел, без просвета и без передышки, унылый холодный дождь. Прямо от крыльца до забора простиралась лужа, уходившая другим краем к дороге. Лужу пересекала редкая цепочка кирпичей да длиннющая толстая доска. В темноте не было видно ни лужи, ни кирпичей, ни доски, ни забора, да Генерал и не собирался выглядывать в окно. Просто этот кусок огородного ландшафта стоял перед глазами и напоминал, что завтра вот так же будет дождь и вместо неба над домом зависнет серая хмарь, лужа станет еще шире, а доска поплывет и развернется у берега, как брошенный плот.

Струйки воды, срывающиеся с крыши, постукивали по подоконнику, в темноте что-то постанывало, тихонько-тихонько и жалобно. То ли домовой никак не мог найти себе места и жаловался на жизнь, то ли ветер забивался в щель между досками, то ли поскуливал у двери приблудный щенок. В пустом поселке попадались такие бедолаги — тощие, вечно голодные и пугливые. Еще под вечер, в сумерках, Генералу показалось, что из-за куста у дороги появилась робкая маленькая тень, двинулась было к дому, но когда он легонько свистнул и похлопал себя по колену — к ноге, мол! — тень исчезла.