— Откуда вы взялись-то? — снова спросил он более внятно.

— Мы потерпели воздушную аварию километрах в сорока отсюда, у города под названием Аполлион. Решили идти лесом, но заблудились, чуть было, не забрели в болото, и вот вышли сюда, к вам, — охотно объяснил я.

— А-а… — рассеянно протянул он, словно, не расслышал моих слов. Внимание его снова сосредоточилось на Юли.

— Послушайте! — Я взял его за плечо. — Мы едем в Южную столицу. Может быть, вы знаете, нет ли поблизости станции, где ходят поезда?

Он повернул ко мне блестевшее от пота лицо.

— Эва! — усмехнулся. — Поезд! Да, здесь, считай, на сто верст нет никаких дорог, кроме козьих троп, а вы поезд!.. Был один, возил с прииска золото в столицу, да и того теперь нет.

— А что случилось?

— А кто ж его знает! — с досадой сплюнул одноногий. — Вот уже третий месяц ждем его, дьявола! Провиант кончается, да и золото, опять же, девать некуда… Раньше-то, при старых хозяевах, исправно ходил, раз в месяц. Тут тебе и жратва, и выпить чего, и деньжата, опять же. А как же? Без денег кто же работать-то будет? А теперь — революция! Не до нас стало новой власти, видать, в столицах своих забот хватает!

— Так вы старатели? — догадался я.

— Мы-то? — одноногий прищурился. — Ага! Старатели и будем! А это поселок наш, стало быть. А вот вы кто такие будите? — Он недоверчиво посмотрел на меня.

— Я, Максим Новак. А это моя жена, Юли, — представился я, добродушно улыбнувшись ему.

— Вот и имена у вас какие-то странные! — снова прищурился одноногий. — Какие-то нездешние.

— Это верно, — согласился я. — Ведь мы прилетели с Земли.

— С Земли?! — еще больше удивился одноногий.

Ропот удивления пробежал и по толпе. Тут одноногий, словно, опомнился.

— А вам что здесь, представление бесплатное, что ли? — гаркнул он. — Чего зенки-то повылупили? Людей не видели, что ли? Вон, девушку всю засмущали! А ну, давай, расходись! — и он угрожающе поднял над головой увесистый кулак, погрозил им кому-то невидимому в пронзительном синем небе.

Люди неохотно стали расходиться.

— Или же работы на вас нету? — кричал им вдогонку одноногий. — Так я вам покажу, что делать!

Было видно, что он пользуется здесь уважением, и его даже побаиваются.

— А тебе что, Хрящ, заняться нечем? — язвительно обратился одноногий к крепышу, который первым заметил нас. — Ты что до завтра будешь домину-то делать? Видишь, жара какая? Хочешь, чтобы стухло все? А ну, принимайся за работу, живо! — и он грубо пихнул в плечо того, кого назвал Хрящем.

Хрящ обидчиво поджал губы.

— Чего толкаться-то? — Он отер кулаком пот со лба, но спорить не стал. Молча вернулся к обструганному стволу, взял виброрубанок.

Видя, что его послушались, одноногий снова повернулся к нам.

— Значит, с Земли, говорите? В помощь революции, стало быть? Что ж, может и так.

— А вы не плохо информированы в такой-то глуши! — заметил я.

— Чего уж! Грамотные! — обидчиво проворчал одноногий.

— Муж просто хотел сказать, что и в столице не все знают о такой помощи, — вступила в разговор Юли, заметив, что мои слова задели старателя, и обворожительно улыбнулась ему, от чего у того даже испарина выступила на лбу.

— А в столицу-то вам зачем? — снова спросил одноногий, косясь на меня.

— Мы путешествуем, — опять вставила Юли, не спуская с него коварных пристальных глаз. — И потом, у мужа там какие-то дела по работе.

— Ясно, — буркнул одноногий, — чего уж тут не понять? Только добраться вам туда трудновато будет, пешком-то! — Он ухмыльнулся.

— Но вы же говорили о каком-то поезде? — напомнил я.

— Поезд что? То ли он есть, то ли нет его! Кто знает, когда он теперь будет? Может через месяц, может через два… а может завтра придет! — одноногий старатель издал нервный смешок.

— А можно мы пока у вас поживем? — попросила Юли, видимо, решившая размягчить его суровый нрав своим неотразимым обаянием. — Пока поезд не придет… Мы вас не стесним.

— Да чего уж там! — пожал плечами одноногий, не подавая вида, что предложение Юли ему явно понравилось. — Живите. Места всем хватит. Вон, как раз, и дом для вас освободился.

Он указал на строение, стоявшее поперек общего ряда, слева от нас.

— Раньше там Свистун жил, а теперь он пустой… Чего ж добру пропадать? Живите на здоровье.