— Нет, я собираюсь здесь работать. Теперь тебе трудно мне отказать, ссылаясь на мою невинность. Именно поэтому ты раньше запрещала мне приходить и помогать? Ты не хотела, чтобы я узнала, что здесь происходит? Все девушки, работающие здесь, получают деньги за удовольствие, даримое ими мужчинам.

— Тебе здесь нечего делать.

— Ошибаешься, Лилит. Я все могу делать. Могу вести учет, смешивать напитки, танцевать с клиентами, работать за игорными столами. В детстве со мной было трудно играть в вист, потому что я помнила все карты. Такая память может пригодиться. Я могу даже работать на Карлоса. — Она едва заметно улыбнулась. — Кроме того, ты заставила меня научиться стрелять. Я могу даже работать шлюхой, не так ли?

— Нет.

— Арону нравилось быть со мной. Я не хочу провести остаток жизни, сидя в номере, и каждое утро ездить на прогулку. Это же глупо, согласись, Лилит.

ГЛАВА LX

Корт явился в «Падший ангел» около полуночи, чтобы проверить слухи, разнесшиеся по городу. Трезвый и злой, он терзался угрызениями совести. Его преследовал образ плачущей и негодующей Сюзанны, мрачного, исполненного решимости Квинси. Осмотревшись, мужчина процедил сквозь зубы: «Ну и воображение у тебя, Лилит».

Произнеся это, Арон осекся, увидев возле стойки бара Сюзанну, разговаривавшую с Арнольдом Швайбрюннером, хозяином ранчо на юге штата. Она казалась бледной, но по-прежнему прекрасной. Ее темные густые волосы волнами ниспадали на плечи, стянутые у корней затейливой заколкой. Такое же платье, что было на ней, ни одна молодая девушка из хорошей семьи не позволит себе надеть. В публичном доме, полном всяких негодяев, игроков и шлюх, носить его было тоже неприлично.

Корт, подойдя к девушке, положил руку ей на плечо:

— Извините нас, Арнольд.

— А, да, конечно, Корт. — Взглянув не его мрачное лицо, Швайбрюннер не решился возмутиться.

Сюзанна, узнав голос Корта, напряглась. Когда хозяин ранчо отошел, она резко повернулась, но Корт, предвидя гневную тираду, поспешил сказать:

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь, Сюзанна?

— Это заведение моей сестры, — покраснев, гневно ответила та. — У меня есть право здесь находиться. Разве Клара не сказала, что я больше не желаю тебя видеть? Квинси тоже должен был тебе это сказать.

— Он передал мне твои слова, — не скрывая раздражения, произнес адвокат. — Как ты и просила, я передал бумаги Шейнли. А теперь вернемся к моему вопросу. Конечно, это заведение Лилит, но, насколько мне известно, твое присутствие здесь нежелательно.

— У тебя старые сведения. Она больше не возражает, поскольку для этого нет оснований. После твоего... после твоих уроков мне нечему здесь учиться.

— Не будь глупой, — рявкнул мужчина. — В таком платье, открывающем все прелести, все мужчины просто пожирают тебя глазами. Есть большая разница между насилием и тем, чем мы занимались.

— А чем мы занимались, Арон? — с горечью спросила девушка. — Речь идет о твоем сладострастии и моей глупости? Ну, первого мне не надо, а на второе ты больше не рассчитывай.

— Сюзанна... — Корт, обняв ее за плечи, притянул к себе. В глазах его появилась нежность и страсть — то есть как раз то, что мисс Моран хотела забыть.

— Уходи, — сдавленно пробормотала она.

— Боюсь, дама не хочет видеть тебя, Корт, — раздался твердый голос приближающегося Мондрагона. — У дверей ждет Квинси, который проводит тебя домой, Сюзанна. Корт, ты не хочешь со мной выпить? — Карлос сделал знак бармену.

Адвокат проводил взглядом удаляющуюся девушку, затем повернулся к мексиканцу.

Тот заявил:

— Давай сядем за стол, нам надо поговорить.

Вручив Корту стакан, Мондрагон повел его к столу, где было не так оживленно.

Сев, мексиканец откинулся на спинку стула и, отпивая глоток за глотком обжигающий напиток, изучающе смотрел на адвоката. Он долго молчал, и в затянувшейся паузе чувствовалась угроза.

Арон враждебно смотрел на него, не отводя холодных глаз.

Наконец, Карлос вздохнул и поставил стакан на стол:

— Арон, тебе надо забыть ее. Ты потерял Сюзанну.

— Ее обрела Лилит? — презрительно бросил адвокат. — Ты ошибаешься, Сюзанна принадлежит мне.

— Так было раньше, мой друг, но сейчас ситуация изменилась. Ты взял больше, чем дал. Сюзанна подарила тебе не только удовольствие, но и любовь. Ты ей дал одно наслаждение, но этого оказалось недостаточно, когда она, наконец, поняла природу обмена.

— Это размышления хозяина публичного дома, — холодно проговорил адвокат.

Мондрагон рассмеялся: