Девушка встала и дрожащими руками взяла кувшин.

— Вот так. Хорошо. Спасибо, милая.

Двигалась Рона неловко, и кувшин выскользнул у нее из пальцев. Я вздрогнул. Глиняные черепки разлетелись по полу, образовалась большая лужа, а по комнате расползся запах мяты. Провинившаяся испуганно и жалобно заскулила. По ее щекам потекли слезы.

— Пожалуйста, госпожа! Пожалуйста! Я не виновата! Не надо меня наказывать! Пожалуйста! Не надо! Я исправлюсь! Не отдавайте меня Кире! Пожалуйста!

Она безостановочно повторяла одно и то же и билась в рыданиях.

— А ну-ка замолчи! — прикрикнула на нее Проказа и тут же сбавила тон до ласкового: — Что за вздор, деточка? Никто и не думает тебя наказывать. Такое с каждым может произойти. Я понимаю, что кувшин тяжелый. Ну же. Перестань.

Но ее увещевания не слишком помогли. Девчонка продолжала молить, чтобы ее не карали.

— Хватит, милочка! Иначе я действительно рассержусь. И твоей подруге придется тебя успокаивать!

Эти слова подействовали куда лучше. Девушка сомкнула губы и спрятала лицо в ладонях. Ее хрупкие плечи вздрагивали от едва сдерживаемых слез.

— Господин Алига, не могли бы вы оказать мне маленькую услугу? — негромко попросила старуха.

Сидевший тихо, точно мышка, благородный близоруко воззрился на нее и ответил, взвешивая каждое свое слово:

— Я… постараюсь, госпожа.

— Чудесно! Больше не смею вас задерживать, дорогой. У вас, наверное, есть дела поважнее, чем слушать болтливую старуху. Буду вам очень обязана, если вы проводите Рону до ее комнаты. Она сегодня неважно себя чувствует. Думаю, ей надо немного поспать.

— Конечно! Это не составит мне никакого труда. — Хозяин поместья, явно обрадованный тем, что может, наконец, убраться, вылез из-за стола.

— Вот и славно. Не забудьте взять с собой пирожок. Вон тот. С яблоками. Ваш любимый, если не ошибаюсь.

Господин Алига рассыпался в глубочайших благодарностях и осторожно, словно ядовитую змею, взял один из приготовленных Проказой пирогов. Когда он вместе с дрожащей девчонкой вышел за дверь, Тальки пронзила Шена взглядом и поинтересовалась:

— Ты знаешь Рону, мой мальчик?

Целитель насупился, но ответил:

— Да. Знаю. Она и Кира… — он запнулся, — Ходящие.

— Вы вместе учились?

— Да. Что с ней такое?

Проклятая хитро прищурилась и, лениво растягивая слова, произнесла:

— Ну… знаешь, как это бывает. Кто-то умнее. Кто-то глупее. Закон мироздания в действии. Иногда умный и глупый оказываются вместе. И попадают в руки к старухам. Таким, как я. Умные видят плюсы и выгоды в том, чтобы помогать старой женщине. Я ведь не прошу многого. А глупые… Такие, как эта милочка. Сопротивляются. Ничего удивительного, мой мальчик. И необычного. Все как всегда. Это повторяется из года в год. Глупцов на свете гораздо больше, чем умников. Твоя знакомая сопротивлялась слишком яростно. Пришлось попытаться объяснить Роне, что, помогая мне, она получит гораздо больше, чем оставаясь вместе с Башней. Прости, но если ты не знал — Башню я в последнее время, — она улыбнулась, — не слишком люблю. У такой развалины, как я, есть свои недостатки. Бери пирожки, пока они не остыли. Ну как? Вкусно? Я рада. До последней минки думала, что тесто вышло неудачным. И вы кушайте. Кушайте. Не стесняйтесь.

Один из уцелевших кувшинов с шафом поднялся в воздух, словно его взял в руки невидимка, и холодный напиток наполнил наши кубки.

— Это перековка? — тихо спросила Лаэн.

— Ты очень образованная девочка, — одобрительно цокнула языком Проказа. — Прими мое восхищение. Я поражена. Твой учитель нашел время обучить тебя хорошо. Поклон ему от меня. Но ты немного ошибаешься. Это не перековка. Точнее, не чистая перековка. Я бы сказала, что это зашедшая в тупик ломка сознания. Побочный эффект, если тебе хоть что-то говорят эти слова. Ах, говорят? Замечательно. Хочешь фруктов? Нет? Ну что же. Если передумаешь — скажи. Вот эти яблоки очень вкусны. Из них должно получиться отличное варенье.

— Но… Почему это произошло… госпожа? Я о Роне, — добавила Лаэн. Судя по всему, ей правда было интересно.

— Конечно же из-за старой глупой старухи, — огорченно вздохнула одна из Шести. — Перековка — тонкое искусство. Не каждый может с ней справиться. Был бы здесь Рован, все пошло бы по-иному. Мальчик в ломке сознания — настоящий талант. Он бы сделал все как надо. А я, к стыду своему, испортила материал. Слишком поторопилась и повредила мозг. Да и Кира почти не давала девочке спать. Конечно, со временем все придет в норму, но не думаю, что девчурка сможет пережить вторую процедуру. А без нее она слишком опасна. Обязательно сотворит какую-нибудь… шалость. Набросится на меня, к примеру. Придется защищаться. А там уж… как судьба решит.

Проказа, кажется, давала нам понять две очень простые вещи. Во-первых, если мы будем столь глупы, что станем ей сопротивляться, — нас сломают. Перекуют сознание, характер и душу. И, возможно, получится это не слишком удачно. Я не желаю становиться пускающим слюни придурком. Во-вторых, нам намекнули, что если мы наберемся наглости напасть на нее, то от нас и мокрого места не останется.

— Ты что-то плохо ешь, — сказала мне Проклятая. — Это не слишком полезно для здоровья, мой хороший. Особенно тебе. Особенно сейчас. Я могу приготовить куриного бульона. Хочешь? А зря. Ты все еще выглядишь немного нездоровым. Как себя чувствуешь?