Братки крадучись двинулись следом, стараясь не мозолить алкашу глаза.

– Ты его чуть не спугнул, – прошептал Банан своему напарнику. – Эти бомжи сильно пуганые, всех боятся, своего никогда не заложат. А теперь он нас сам приведет куда надо. Наверняка они в одном и том же свинарнике греются! Тем более что у него теперь «лекарства» много, он с корешем поделится. Один-два пузырька он сам бы, конечно, выпил…

Словно подтверждая слова бригадира, бомж остановился возле деревца, огляделся по сторонам и торопливо, жадно выпил один пузырек.

В его внешности сразу же произошли удивительные изменения: бомж распрямился, движения его стали более уверенными, лицо разрумянилось, он стал даже заметно моложе. Видимо, в действительности он вовсе не был так стар, как сначала показалось.

Гораздо бодрее повеселевший бомж двинулся вперед, братки теперь еле поспевали за ним.

– Слышь, Банан, – проговорил Пузырь, – правда, что ли, этот боярышник такой полезный? Видишь, как с него этому козлу полегчало?

– Когда человек с крутого бодуна, ему еще и не от того полегчает! – наставительно проговорил Банан. – Смотри лучше, куда он заруливает, а то как бы нам его не потерять!

Действительно, бомж, еще раз оглянувшись, юркнул в подворотню.

Братки крадучись приблизились к ней и осторожно приоткрыли дверь.

Подворотня была сквозной, и бомж уже вышел на другую сторону дома.

Прибавив шагу, рэкетиры последовали за ним, и очень вовремя: выскочив из подъезда, они успели заметить, как бомж завернул за угол.

Быстрым шагом дойдя до того же угла, братки завернули за него и увидели свой «объект». Бомж сидел на краю детской песочницы и заливал в свою глотку второй пузырек настойки.

На его лице разлилось умиротворенное отупение, и он уже не оглядывался: после второй порции спиртного прежняя осторожность покинула его.

Тем не менее рэкетиры на всякий случай спрятались за дерево и продолжили наблюдение.

Бомж встал, чуть покачнулся и двинулся вперед. Его движения снова стали неуверенными, но цель путешествия была уже, по-видимому, близка. Он пересек двор, снова воровато огляделся и, неловко согнувшись, пролез в подвальное окошко. Следом за собой он задвинул окно доской, как хороший хозяин, приходя домой, непременно закрывает дверь своего дома.

– Ну, полезли, – проговорил Банан, наклоняясь к окну и доставая маленький фонарик.

– Тут бы, кроме фонаря, еще противогаз не помешал, – недовольно заметил Пузырь, принюхиваясь к доносящемуся из подвала благовонию.

– Обойдешься, – непреклонно ответил бригадир, – работа есть работа, не все тебе девочек на тачке катать!

Братки по очереди пролезли в окошко.

Фонарик внутри был не очень нужен: просторный подвал был кое-как освещен теплившейся в глубине коптилкой. Там же валялась груда всякого невероятно грязного тряпья, среди которого копошились несколько человеческих существ.

– И дали они мне задарма пузырек боярышника! – восторженно повествовал знакомый голос.

– Так-таки и задарма? – недоверчиво спросил кто-то из темноты.

– Так-таки один? – столь же недоверчиво осведомился другой голос. – Что же ты, Колюня, по дороге его не оприходовал? И отчего тогда у тебя рожа такая веселая? Ох, заливаешь! Не один пузырек они тебе дали!

– Правда твоя, Хризантемыч! – Колюня довольно захихикал. – Не один! Вот еще один пузыречек, возьми, полечись! Исключительно через мое к тебе уважение!

Возле коптилки произошло какое-то движение и кратковременная борьба – видимо, пузырек попытались отобрать. Колюня, хихикая, наблюдал за этими попытками.

– Ну, который тут твой Хризантемыч? – вполголоса спросил Банан, двинувшись к свету. – Слева, слева заходи, чтобы не убег!

Бомжи, заметив в своем подвале чужаков, кинулись врассыпную, как тараканы, но поскольку они находились не в лучшей физической форме, братки без усилий изловили нужного.

– Ну, Колюня, – причитал пойманный бомж, поняв, что вырваться из железных рук бандитов ему не светит, – ну, Колюня, спасибо, удружил!

– Не трясись, Хризантемыч, – постарался успокоить его Пузырь, – ты меня не помнишь? Мы же у Люськи в «Мандарине» видались. Ничего тебе не сделаем, только поговорить надо!

– А если поговорить – тогда зачем ты мне руки крутишь? – недоверчиво поинтересовался алкаш. – Отпусти, тогда и разговаривай!

– Ага, а ты тут же удерешь!

– Ну, это уж как получится, – рассудительно согласился Хризантемыч. – Мое дело – удирать, твое – догонять… это уж такой закон природы!

– Ну, ты прям, блин, философ! Ты мне скажи, философ, где тот паспорт достал, который мне загнал тогда в «Мандарине»?