— Но мы совсем не хотим воевать, — заявили новые министры. — Мы же не такие пираты, как Джако-моне…

Один журналист отправился к Джельсомино, который теперь всерьез занимался музыкой, готовясь выступить с настоящим концертом.

— Что вы думаете о войне? — спросил его журналист.

— О войне? — удивился Джельсомино. — Предложите противникам устроить вместо войны хорошую футбольную встречу. Если при этом и окажется несколько ушибленных коленок, то крови, во всяком случае, прольется очень мало.

К счастью, эта мысль пришлась по душе и другой стороне, потому что там тоже никто не хотел воевать. И вот в одно из ближайших воскресений состоялся футбольный матч. Само собой разумеется, что Джельсомино болел за свою команду и так увлекся, что в один из самых острых моментов не выдержал и закричал: «Бей!» Тут мяч влетел прямехонько в сетку ворот противника, как это уже случилось в самой первой главе.

Но в ту же минуту Джельсомино закричал:

— Мы хотим только честной победы. В спорте не должно быть никакого обмана!

И немедленно забил гол в другие ворота. Я уверен, что на его месте вы бы, конечно, сделали то же самое.

— Капитан, человек в небе!

— Ясно. В каком квадрате?

— Прямо по хвосту.

— Быстро сверхбинокль!

— Есть, капитан!

Когда я впервые рассказал эту историю, после слова «сверхбинокль» меня тотчас же прервал один синьор:

— Плохое начало, уважаемый! «Человек в небе»! Что это такое? Разве так говорят? Даже дети знают, что надо говорить: «Человек за бортом!» А кроме того, хвосты бывают у ослов, и очень трудно представить себе капитана, командующего ослом. И наконец, будьте добры, объясните, пожалуйста, что такое сверхбинокль? Может, это что-то горбатое, вроде верблюда?

— Доктор, — сказал я (а он почти наверняка был доктором — ведь он носил галстук и отутюженные брюки; в Риме люди, одетые так, почти все доктора каких-нибудь наук). — Доктор, — сказал я, — на вашем месте я не торопился бы критиковать все направо и налево…

— И со стороны хвоста… — съязвил он.

— Разговор, который я только что привел, — невозмутимо продолжал я, не обращая внимания на его насмешку, — происходил на борту космического корабля, летящего в безвоздушном пространстве. А там нет ни морей, ни озер, ни даже речки. Вокруг корабля было только черное небо, такое черное, что глаза ломило. Из разговора также совершенно ясно, что вахтенный заметил в свете хвостовых прожекторов человека, потерпевшего кораблекрушение. И в этой ситуации можно было кричать только «Человек в небе!». Открою вам еще один секрет: этот космический аппарат по причинам, о которых скажу позднее, имел форму деревянного коня. И нечего удивляться, что он был с хвостом. Другие небесные тела, например кометы, тоже имеют хвост. Значит, хвосты обладают всеми правами гражданства в космосе. А теперь перейдем к сверхбиноклю. Хотите знать, что это такое? Усовершенствованный бинокль! С третьим тубусом, который при желании можно направить назад и без всякого труда видеть все, что происходит у вас за спиной, можно даже сказать — у вас в хвосте. Очень полезное, с моей точки зрения, изобретение. Будь у вас такой сверхбинокль, скажем, на стадионе, вы могли бы не только следить за игрой на поле, но и наслаждаться видом болельщиков проигрывающей команды. Разве не интересное зрелище?

Доктор пробормотал себе в галстук что-то невнятное, поправил складку на брюках, вспомнил, что его ждут важные дела, и удалился, не став слушать продолжение истории. Тем хуже для него. А мы закончим это небольшое отступление и начнем все сначала.

Капитан схватил сверхбинокль и, сгорая от любопытства, посмотрел на космического путешественника, который плавал в световом шлейфе корабля.

— Но это же не взрослый человек, это ребенок! — воскликнул он.

— Ничего удивительного, — проговорил штурман, — ребята всегда льнут к иллюминатору. Совершенно естественно, что иногда они выпадают за борт.

Капитан улыбнулся:

— Он верхом на игрушечной лошадке. Значит, задание выполнено. Но не будем зря болтать. Включить магнитное поле!

Не успел он отдать команду, как лошадка вместе со всадником мягко ткнулась в «брюхо» космического корабля. Тотчас же открылся люк, и мальчишка, потерпевший кораблекрушение, был принят на борт.

На вид ему можно было дать лет девять или десять. Темные волосы, огромные глаза. Одет в голубую пижамку. Он очень забавно спрыгнул с лошадки, скрестил руки на груди и гордо окинул взглядом экипаж, столпившийся возле него. Не утруждая себя приветствием, он с предельной категоричностью заявил:

— Эй вы! Имейте в виду, я ни на секунду не считаю себя вашим пленником.

— Пленником? — удивился капитан и погладил свою бороду. — Не понимаю.

— Ну если вам непонятно, что ж тогда спрашивать с меня?