Но ему страшно ее не хватало. Настолько сильно, что временами ему казалось, что он сходит с ума. Он был в таком отвратительном настроении, что даже самые его терпеливые знакомые посоветовали ему срочно обратиться к психоаналитику, чтобы окончательно не спятить.

Джек не стал никого слушать и поехал домой. Повидать отца и близких и примириться с прошлым. И может быть — получить ответы на важные вопросы. Если эти ответы вообще существуют.

Занавеска на одном из окон зашевелилась, и в окне показалось маленькая мордашка. Шон, решил он, улыбаясь, и приветственно помахал рукой. Мальчуган изумленно разинул рот, и занавеска снова опустилась.

Джек ухмыльнулся, пытаясь угадать, узнал ли его мальчишка, или сейчас взволнованно сообщает взрослым, что у дома стоит какой-то незнакомец. Он никого не предупредил, что приезжает. Джек и сам не знал толком почему — но он не хотел, чтобы отец узнал о его намерении.

Он направился к дому — и тут входная дверь распахнулась. Оттуда выскочила Сью, а за нею — его мать, Бонни и близнецы. Если за эти годы семейная традиция не изменилась, то он приехал как раз в тот момент, когда все сидели за воскресным обедом.

— Джек! — хором закричали все, и в следующую секунду его уже обнимали, целовали, дергали за руки и хлопали по плечу.

— Наконец-то ты дома! — сказала его мать со слезами на глазах.

— Почему ты не позвонил? — нахмурилась Сью. — Я бы встретила тебя в аэропорту.

— Ты нам что-нибудь привез, дядя Джек?

— Мальчики! Не забывайте, как себя надо вести! — Бонни взглядом попросила у него прощения. — Добро пожаловать домой, Джек.

Смеясь, Джек ответил на все вопросы по очереди, давая увлечь себя в дом. Его мать настояла на том, чтобы он присоединился к обеду, и ему сейчас же поставили прибор.

Дом! Он оглядел комнату, заметив выгоревшие обои в цветочек, буфет красного дерева, принадлежавший его бабке, фарфор, заказанный матерью по каталогу. Все будило воспоминания — даже еда, которую подала мать. Вареная курица с клецками, зеленая фасоль с чрезмерным количеством животного жира, домашний яблочный пирог… Во время еды перед ним вставали картинки из прошлого — включая и то, как он тайком скармливал фасоль пристроившемуся под столом псу.

Его сестры рассмеялись, когда он им об этом напомнил. Его мать укоризненно пощелкала языком.

— Твой отец быстро разобрался, что происходит, и стал на время обеда сажать пса на цепь.

— Да, Джек, — подхватила Сью. — Тебе еще повезло, что он не посадил на цепь тебя. Он так разозлился!

Все снова рассмеялись, а Джек скорчил рожу.

— Наверное, я бы предпочел сидеть на цепи, чем есть овощи. Он потом несколько месяцев заставлял меня есть двойную порцию, чтобы наверстать то, что я не съел.

Разговор стих. Джек решил, что каждый вспоминал свое детство — и думал о Билли Джейкобсе.

Откашлявшись, он бросил салфетку на стол.

— А где папа? В больнице?

— Наверху, спит. — Бонни встала и начала убирать со стола. Лицо ее выражало угрюмое неодобрение. — Он отказался оставаться в больнице.

— Вопреки рекомендациям врача, — прибавила Сью, тоже вставая. — Они мало что могли ему предложить — только продлить жизнь. Я могла бы понять желание вернуться домой, если бы ему хотелось быть с близкими. Но он хочет только, чтобы его оставили в покое.

— Близнецы уверены, что он их ненавидит. — Бонни взяла стопку тарелок. — Казалось бы, перед смертью у него должно было бы возникнуть желание хоть немного с ними побыть!

«Все по-прежнему», — подумал Джек. Даже умирая, отец остался к ним равнодушен.

— Девочки, не надо, — дрожащим голосом попросила мать. — Вашему отцу осталось жить недолго. Если он хочет провести эти дни в одиночестве, то у него есть на это право.

Бонни посмотрела на Джека, выразительно поднимая глаза к небу. Сью сочувственно сжала плечо матери. Джек понял, что его сестры приехали из любви и сочувствия к матери, а не ради Билли Джейкобса.

Но его сестры уже примирились со стариком: тем, что остались рядом, что регулярно приходили в дом. А он — нет.

Пришло время для решительного объяснения.

Джек сделал глубокий вдох и встал из-за стола. Как бы отец к нему ни относился, надо с ним увидеться, стать лицом к лицу с прошлым. Пусть даже ему очень этого не хочется.

— Мне можно подняться наверх?

Мать молча кивнула, и Джек вышел из комнаты, ощущая на себе взгляды всех близких. Они поняли, что ему необходимо побыть с отцом вдвоем. Он оценил по достоинству их чуткость, хотя встреча прошла бы легче, если бы при ней присутствовали другие. Тогда у него появилась бы передышка, во время которой можно было бы привыкнуть к тому, что он снова видит отца — и что тот настолько болен. У него была бы возможность спрятать свою неуверенность. Свое отчаяние.