— Мне кажется, что кроме вас, Серафима, ему теперь никто не нужен, — пожала плечами Лина.

— Что вы! Викентию Модестовичу постоянно требуется благодарная публика — зрители и слушатели. Как всякому творческому человеку, — рассудительно сказала Серафима. — В этом доме все от него отмахиваются. А ведь он такой, такой… Такой необыкновенный человек!

— Господи, уж не влюбилась ли ты в нашего патриарха? — оторопела Лина, на правах старшей переходя на «ты».

— Что вы, — обиделась девушка, — это совсем-совсем другое… Восхищение, обожание, благодарность… Вообще мне в этом доме живется как-то непривычно уютно и спокойно. Здесь столько умных и надежных мужчин, а меня мама одна воспитывала… Вот и Викентий Модестович — он же мне как старший друг, как учитель…

— Что ж, он интересный собеседник, — согласилась Лина.

— Ну конечно, он необычный, талантливый, образованный человек. Я очень уважаю его. А люблю я… Стасика. И вообще, он мой парень, вы же знаете.

— Стасик от тебя без ума, можешь не волноваться, да и все остальные в этом доме тоже, — улыбнулась Лина.

— Ой, хорошо, что мы с вами вспомнили про Стасика, он же меня давно возле калитки ждет! — спохватилась Серафима. — Я еще полчаса назад обещала рвануть с ним в лес на велике!

Подпрыгнув, девушка повисла на нижней толстой ветке лиственницы, а потом легко подтянулась на ней, как гимнастка. На тоненьких руках обозначились упругие мышцы.

— Десять баллов! — щедро выставила Лина высшую оценку.

Серафима, заразительно рассмеявшись, отпустила ветку. У нее зазвонил телефон, на экране высветилась алая роза на черном фоне.

— Это мама, — закричала Серафима и побежала за дом.

Ангелина подумала, что в ближайшие дни ее присутствие в этом доме будет не лишним. «Утята» подождут. В конце концов, у детей сейчас каникулы, а у педагогов — отпуск. Главное — помочь Люсе, которая все еще хромает и часто всхлипывает, что так не похоже на нее, наладить хозяйство без Олеси. (Кстати, спорая помощница их всех тут здорово разбаловала.) Мнительного «плейбоя»-разведенца Гарика тоже хорошо бы как следует встряхнуть, чтобы бесконечно не стонал. А еще — составить патриарху компанию за ужином вместо дезертировавших в самое неподходящее время Валерии и Марианны. Ох, не вовремя съехали дамы с дачи! А может, в свете последних событий подружки патриарха элементарно струсили? Как бы там ни было, он совсем увял без своего «гарема». Надо его хорошенько растормошить. Тем более что Серафима вдруг вспомнила о юном и ревнивом бойфренде и стала проводить со своим Ромео куда больше времени, чем с Викентием Модестовичем… А вот и патриарх, легок на помине!

— Катерина! — раздался капризный голос с балкона. — Свари мне, голубушка, кофе по-восточному. Ну, ты знаешь, как я люблю: четыре ложки свежемолотого кофе на турку, одна ложка сахара, да, и не забудь — с кардамоном! Как назло, мой неуемный внук утащил Серафиму на велосипедную прогулку. По такой-то жаре! Катерина? Ты что, меня не слышишь? Ты где? Куда запропастилась эта вздорная девчонка, черт возьми? — уже раздраженно крикнул Викентий Модестович с балкона. Но в доме никто не отозвался.

— Действительно, где Катюшка? — удивилась Лина. — Неужели до сих пор спит?

— Не знаю, с утра была у себя в комнате, — рассеянно ответила Люся на настойчивый Линин вопрос. Хозяйка сидела в дальнем тенистом уголке сада на маленькой скамеечке и колдовала над пышной гортензией. — А что?

— Да нет, ничего, — пожала плечами Ангелина. — Дед просит ее кофе сварить, а она, как назло, не отзывается. Может, в лес отправилась, Тимошу прогулять?

— Вот он, твой Тимоша, лежит себе в холодке, отдыхает. Видишь, поглядывает на нас одним полуприкрытым глазом и никуда в жару не собирается, — указала Люся на пса, развалившегося в тени сарая.

— Да ладно, не трогай его, пусть отдохнет. И Катю оставь в покое. Она и так домашнее видео снимать запарилась. Припахали девчонку, будто она тут у вас на ставке оператора! Ладно, попробую вместо Кати сварить кофе, хоть задача не из простых, — предложила Лина. — Правда-правда, я никогда прежде не варила твоему папе кофе по-восточному…

— Нет уж, Линка, Кате так просто не соскочить с дежурства по кухне, — сердито сказала Люся. — Ишь ты, разбаловалась! Теперь у нас прислуги нет, все придется делать самим. Я, как видишь, взвалила на себя обязанности шеф-повара. Даже простого повара. А готовить на всю ораву — дело не из простых. Так что, девушки, подключайтесь. Ищи-ка по-быстрому Катерину и тащи в дом. Ух, сейчас намечу вам фронт работ по полной программе! Просто руки чешутся припахать всех так называемых дачников.

Люся, прихрамывая, отправилась в дальние комнаты, а Лина, и не подумав искать Катерину, повернула в кухню. Сама справится! Между тем с балкона уже раздавалось нетерпеливое покашливание патриарха, так что медлить было нельзя.

«Только бы не упустить кофе на плиту! — думала Лина. — А то сколько раз бывало: уставлюсь на турку, а думаю о своем. Потом еще и плиту мыть придется. Сейчас вот, как назло, думаю о разоренных „Утятах“ и не могу сосредоточиться».

Она успела спасти кофе в последнюю секунду и уже собралась подниматься к Викентию Модестовичу, но почему-то притормозила возле лестницы. Ангелину потрясла оглушительная тишина, редкая гостья в этом доме.

— Люся! — крикнула она, чтобы стряхнуть с себя полуденное оцепенение.

Никто не отозвался.

— Люся, ты где?

Вновь тишина.

— Иди сюда, — позвала подруга из глубины дома тихим голосом.

Лина вошла в комнату Катерины и застыла на пороге. Такого беспорядка она давненько не видела. Жилище выглядело так, словно в нем побывали с обыском. Все перевернуто! Коробки из-под обуви, пакеты из-под одежды, пудреница, тушь, сумочки, заколки, лифчики… На краю разоренной кровати сидела Люся и безучастно смотрела перед собой.