Шрифт:
— Поздравляю, коллега! От души поздравляю! А кто старое помянет, тому и глаз вон, не так ли?
— С чем же вы поздравляете меня? Не понимаю…
— Ну как же! В центральной прессе получил одобрение Вильнюсский проект. Вы не читали сегодня «Правду»? А ведь это значит, что и вы со своим решением попали в точку. Принцип тот же… Теперь уж Москва наверняка одобрит ваш вариант. Да я так и говорил Синяеву, он совершенно напрасно втравил меня в эту авантюру. К сожалению, я был новичком в ваших краях и недостаточно ясно представлял местные условия, иначе…
— Разрешите пройти, — сказал Ремезов ледяным тоном. — Я не заменю вам Синяева.
Гольцев молча посторонился.
Глава X
Город будет жить, пока он — чья-то непокидаемая родина, пока он нужен и дорог людям, пока в его домах одно поколение сменяет другое, а деревья, высаженные на его улицах отцами, поднимают сыновья. И Валя уже знала, что такое право на жизнь у этого города есть. Неожиданные среди лиственниц тополя высажены еще первооткрывателями края. Они до сих пор радуют людей живым шелестом своей листвы. Есть в городе и династии старожилов — геологов, горняков, шоферов, строителей, рыбаков. А сколько в нем молодежи!
Вале особенно хотелось, чтобы этот, полюбившийся ей город был не только по-весеннему молод, но и радостен, светел, красив. Уже около месяца ее комсомольско-молодежная бригада занималась «косметикой» — красила наружные стены домов. Из-за огромного объема работ частенько приходилось оставаться на сверхурочные часы. Но против этого никто не возражал. Даже сама Валя, для которой во-вот должна была начаться весенняя экзаменационная страда. Для девчат было радостью видеть, как поблекшие от тумана дома расцветают один за другим, словно высаженные вдоль улицы гигантские цветы. День за днем эти дома-цветы все выше поднимались по склону, туда, где на самой вершине уже вовсю хозяйничали экскаваторы и бульдозеры.
И пусть по-прежнему хозяйственно суетился под сопкой старый поселок, дни его были сочтены. Уже бродили по улочкам и огородам землемеры с рейками, то там, то тут городские новоселы крест-накрест заколачивали досками отсмотревшие окна мазанок. И даже шерсть на собаках поседела от мелкой известковой пыли, летевшей с новостройки.
Валя только спустилась с лесов, как увидела Машу Большую. Та подошла, весело поздоровалась, как обычно, спросила про жизнь. Но Валя сразу поняла, что за всем этим прячется какой-то важный для Маши разговор. Слишком хорошо она знала подругу.
— Ты парком пойдешь? — спросила Маша.
— Да, так ближе.
— Ну и я с тобой пройдусь…
— А не застесняешься, вон ты какая стала модная. — пошутила Валя.
— Что ты, Валюша. Ты и в робе все равно красивее меня!
Они прошли по чуть тронутой первой зеленью аллее парка, свернули на боковую дорожку, где не бегали даже вездесущие мальчишки с самокатами.
— Посидим немного, — предложила Маша, показывая на скамейку под лиственницей.
Валя внимательно посмотрела на нее, садясь с краю, и спросила откровенно:
— Уж не с Николаем ли поссорилась?
— Нет, что ты. У нас с ним все хорошо. Просто скучно мне стало. Сижу дома, все одна да одна, когда, еще он с работы вернется? Раз вымою пол, посмотрю, вроде в углу еще пыль осталась — и снова вымою. Пробовала шитью учиться, да все это не то. Мне самой работать нужно, не могу я без этого.
— Ну вот! А я что говорила?
Маша слегка нахмурилась:
— Ты не то говорила… Ты еще не понимаешь. Я ведь с работы не из-за каприза своего ушла и не только потому, что Николай просил. Маму свою вспомнила, всегда говорила: «Для женщины ничего нет важнее семьи и уж коли есть она — береги». Мама моя это умела — семью беречь.
Она задумалась и, вздохнув, добавила:
— Но только время тогда было другое вот о чем я забыла… В общем, пойду-ка я опять в родную свою бригаду, трудно ведь вам сейчас. Не возражаешь?
— Конечно, нет! Ты-прелесть, Машенька! Только… что скажет Николай?
— А я уж его уговорила, он не против — улыбнулась Маша, — Значит, договорились? А сейчас мне пора, Николай скоро вернуться должен. Может, зайдешь ко мне пообедать?
— Спасибо, но мне некогда. Иди уж одна сегодня к своему Николаю. Но чтобы завтра на работу не опаздывать! — пошутила Валя.
Валя осталась одна на тихой безлюдной аллее Она неторопливо пошла вперед, на ходу пригибая и нюхая веточки лиственниц с только что брызнувшими из почек мягкими иголками.
Аллея привела к читальному залу. Как-то они здесь были с Александром Ильичом. Но как давно она его не видела! Он не искал больше встреч с ней и как будто исчез из города. Вале даже казалось, что та женщина уехала не одна, она и его увезла с собой.
В читальном зале шла лекция. Валя прислушалась, но не сразу поняла, о чем говорит лектор — смешной маленький человек с добрым лицом. Потом заинтересовалась. Он говорил о том, что люди этого северного города должны умело и бережно пустить на его улицы тайгу — деревья и кусты, цветы и травы.