Юлия пожала плечами.

— Не знаю. Лес как лес. Обычный, вроде…

— Какой обычный? Хвойный, лиственный или, быть может, тропический, с пальмами?

Она чуть нахмурилась, припоминая.

— Хвойный. Точно хвойный — я там елки помню.

— Ясно. Значит, умеренный пояс. То есть, теоретически этот остров может находиться в зоне нашего плавания. Только теоретически, так как в районе Императорских гор никаких островов на карте не значится, а следовательно…

Закончить свою фразу он не успел: в дверь каюты постучали.

— Юлия, вы здесь? — голос Заболотского.

— Да, Сергей Дмитриевич, входите.

Профессор открыл дверь и воскликнул:

— Опаньки! Оба здесь, голубки! Вас-то я и ищу. Ступайте за мной.

И он шагнул в коридор.

— Что-то случилось, Сергей Дмитриевич? — спросил вслед Виктор.

Тот остановился и чуть повернул назад голову.

— С севера надвигается шторм. Довольно серьезный. Так что, мы меняем курс и следуем в зону второго приоритета.

— Горы Картографов? — уточнил, замирая, Виктор.

— Они самые, — нетерпеливо подтвердил Заболотский, окончательно разворачиваясь. — И торопитесь уже — нужно срочно обсудить изменение программы исследований!

С этими словами он зашагал по коридору прочь, а брат с сестрой обменялись потрясенными взглядами.

— Кажется, началось, — хмуро произнесла Юлия.

Черт бы побрал этот полярный день! Мои биологические часы сбились напрочь. Организм утратил способность отличать время сна от времени бодрствования, а подсказки в виде темнеющего неба он лишился. Вдобавок, циркуляция Э-магической энергии по моему организму также несколько снизила мою потребность в сне, которого, как мне казалось, я не добирал и основательно, несмотря на сравнительно спокойный образ жизни, которую мы вели последнюю неделю. Было у меня опасение, что в решительный момент накопленный недосып может мне аукнуться.

Впрочем, на подобных мыслях я старался не зацикливаться. Не хочется спать — и фиг с ним! И пусть на часах три утра, но лежать на койке и пялиться в потолок — не самый лучший способ скоротать эту так называемую ночь.

В общем, я поднялся с кровати, оделся и отправился бродить по станции. Тоже, конечно, не ахти какое толковое времяпрепровождение, но оно, по крайней мере, создает иллюзию деятельности.

Коридоры были пусты, что, в общем-то, совсем не удивительно: полярники — люди к таким вещам привычные. В отличие от меня, который тут без году неделя, у них, наверное, по команде «отбой» наступает темное время суток. Спят все, кроме ночных дежурных. Как же я им завидовал! Помимо всего прочего, они, опять-таки в отличие от меня, понятия не имели, какая жуть сюда надвигается, и это знание не лишало их сна.

Кстати, что-то эта жуть не торопится. Чего, спрашивается, выжидает? И от Брегена уже три дня никаких вестей. Информацию он нам, конечно, слил ценную. Правда, я в ней ничего не понял, ну да ладно: главное — Моргана поняла, а мое дело маленькое — ударить, куда скажет…

Погрузившись в свои мысли, я сам не заметил, как забрел в конференц-зал, естественно, пустовавший по случаю «ночи». Впрочем, назвать его пустовавшим я поспешил, так как в первом ряду кто-то сидел и тоже, видимо, где-то витал. Такой вывод я сделал потому, что мое появление было замечено далеко не сразу. Обнаружив, что не один в зале, я хотел, было, сразу уйти, но почему-то остался и даже медленно двинулся вперед. Мне стало интересно, кого еще, как и меня, плющит бессонница.

Я прошел примерно половину расстояния, когда сидящий незнакомец поднялся и повернулся лицом ко мне. Это оказалась Диллина, что почти не удивило меня.

— Тоже не спится?

Этот вопрос вырвался у меня прежде, чем я сообразил, что, скорее всего, несу чушь: кто их знает, этих Вторых — может, им и вовсе сон не нужен. Моргана, например, спала, но у меня иногда складывалось ощущение, что особой необходимости в этом она не испытывает, а соблюдая привычное для людей чередование сна и бодрствования, скорее, пытается таким образом еще больше «очеловечиться», что ли. Думаю, реально ей хватает порядка семи часов сна в неделю и, при необходимости, она несколько дней подряд может непрерывно бодрствовать. А ведь она — наполовину человек. Возможно, чистокровным Вторым сон и вовсе не нужен, хотя… Тела-то у них, все же, человеческие…

— Я вообще мало сплю, — разрешила мои сомнения Диллина. — А здесь — тем более. Нельзя терять бдительность.

— Это верно, — подтвердил я. — Враг приближается.

— Я тоже это чувствую, но не только в нем дело. Сейчас такое время, что не всегда можно разобраться, кто друг, а кто враг.

Я чуть улыбнулся.

— На меня намекаете?

— А вы думали, я ничего не замечу? Бурю, конечно, для маскировки, вы устроили знатную, только ведь я за вами не в бинокль наблюдаю… Кто это был? Криг?