Шрифт:
Дорин
Рон
Глава 1. На поиски истины
От Эсона, сына Кретея и Полимеды, дочери Автолика, родился Иасон. Он стал жить в городе Иолке; в этом городе после Кретея воцарился Пелий. Когда он вопросил оракул, как следует ему оберегать свою царскую власть, бог возвестил ему, что он должен остерегаться человека об одной сандалии. Вначале Пелий не понял того, что ему предсказал оракул, но позднее ему пришлось узнать его смысл. Однажды он собрался принести на берегу моря жертву богу Посейдону и пригласил на это торжество многочисленных гостей, и среди них Иасона. Иасон, пристрастный к земледелию, занимался в это время полевыми работами, но, получив приглашение, поспешил на торжество. Переходя через реку Анавр, он потерял одну сандалию, сорванную с его ноги речной струей. Увидев обутого таким образов Иасона и вспомнив о предсказании, Пелий подошел к нему и стал спрашивать, как бы он, Иасон, поступил, имея всю полноту власти, с тем из сограждан, о котором ему было бы предсказано, что этот человек станет его убийцей. Иасон (или случайно ему это пришло в голову, или же причиной такого ответа был гнев богини Геры, желавшей, чтобы Медея, прибыв сюда, погубила Пелия, который не воздавал божественных почестей Гере) ответил, что приказал бы этому человеку принести золотое руно. Пелий, услышав это, тотчас же приказал ему отправиться за золотым руном. Это руно находилось в Колхиде, в роще, посвященной богу Аресу: оно висело на дубе и охранялось постоянно бодрствующим драконом [1] .
1
Аполлодор.Мифологическая библиотека. Перевод В. Г. Боруховича.
Так начинается первая сага в западной литературе о путешествиях — повествование о Ясоне (иначе Иасоне) и аргонавтах, отправившихся за золотым руном. Они снарядили большой корабль, на борт которого поднялись многие герои Древней Греции, и двинулись на поиски далекой земли на востоке. Там, на берегу широкой реки, рос дуб, на ветвях которого и висело золотое руно, охраняемое свирепым драконом. Вернув это руно в Грецию, царевич Ясон, «человек в одной сандалии», мог рассчитывать на обретение отцовского трона, узурпированного его дядей Пелием. На пути, как гласит предание, героям довелось испытать немало приключений: они высаживались на острове, населенном исключительно женщинами, которые рвались заполучить аргонавтов в мужья; они бились на кулаках с вождем варварского племени, причем проигравшему в поединке предстояло погибнуть; они проскользнули мимо жутких Сталкивающихся скал (Симплегад), сокрушивших множество кораблей. Слепой прорицатель, одолеваемый демоническими гарпиями, указал им верное направление; а когда герои наконец достигли далекой и желанной земли, царская дочь Медея столь горячо полюбила Ясона, что предала свою семью, помогла возлюбленному выкрасть руно и вместе с ним бежала в Грецию.
Неудивительно, что столь романтическая история пережила эпоху своего создания. По словам Гомера, это повествование было «на устах у всех», когда он приступил к сложению «Одиссеи». Греческие драматурги, не уступавшие в искусности и мастерстве Еврипиду, Эсхилу и Софоклу, посвящали аргонавтам свои пьесы. В III веке до нашей эры Аполлоний Родосский, возглавлявший знаменитую Александрийскую библиотеку, подробно изложил классическим гекзаметром историю аргонавтов:
Феб, начавши с тебя, вспомяну о славных деяньях Древлерожденных мужей, что, следуя воле державной Пелия, на крепкозданном Арго промчались сквозь устья Понта меж черных скал, за руном золотым устремившись [2] .2
Аполлоний Родосский.Аргонавтика. Здесь и далее перевод Г. Ф. Церетели.
Двадцать два столетия спустя мы с моими товарищами решили по-своему почтить память древних героев. Аполлоний следовал за аргонавтами в стихах; мы намеревались повторить их путь на деле. Мы построили точную копию корабля Ясона, двадцативесельной галеры 3000-летней давности, и отправились на поиски собственного золотого руна — фактической основы предания о Ясоне и аргонавтах. Нашим путеводителем была «Аргонавтика» Аполлония, обернутая в целлофан, который защищал книгу от дождя и пенных брызг. Пессимисты предрекали, что, если не задует попутный ветер, нам придется более миллиона раз на человека погружать весла в воду, прежде чем мы достигнем цели.
Наша галера — новый «Арго» — вызывала искреннее восхищение у всех, кто ее видел. На исследования, подготовку чертежей и строительство ушло три года, но всякому, кто любовался изящными обводами корабля, было ясно, что это время потрачено не напрасно. Пятьдесят четыре фута в длину, от мыска непривычного рылообразного тарана до оконечности кормы, галера походила на неведомое науке морское животное. Весла с каждого борта поднимались и опускались, точно лапы какого-то громадного зверя, крадущегося по спокойным темно-синим греческим водам. Два нарисованных глаза у носа настороженно всматривались вдаль, а на самом кончике тарана имелось углубление, чтобы держаться, и вода, заливаясь в него и стекая обратно в море, создавала впечатление, будто это ноздри, которыми корабль дышит.
— Что это там? — воскликнул вдруг кто-то, указывая чуть в сторону от курса галеры. — Какой большой плавник! Может, акула?
— Мне не приходилось слышать об акулах в Средиземном море, — ответил другой голос.
— Что там, Трондур? — крикнул я от кормила. — Что-нибудь интересное?
Мускулистый и бородатый гребец обернулся ко мне и дернул подбородком. С Трондуром Патурссоном, моряком и замечательным художником, мы уже совершили два плавания и знали друг друга настолько хорошо, что слова нам не требовались. «Йа!» — буркнул он, нагнулся и достал из-под гребной скамьи гарпун. Потом пробрался на нос корабля, и минуту спустя гарпун уже был крепко насажен на древко. Трондур замер с оружием в руке, выбирая момент для броска. Он выглядел настоящим Посейдоном.
— Всем приготовиться, — велел я. — Попробуем добыть эту акулу нам на завтрак.
Весла замедлили движение, люди старались грести как можно тише, чтобы не спугнуть добычу. Теперь галера еще сильнее, чем ранее, напоминала морское животное — хищника, подбирающегося к жертве.
Я слегка надавил на кормило, и нос корабля сместился чуть в сторону от прежнего курса и нацелился на черный треугольник плавника впереди. Похоже, акула не обращала на нас внимания. Я постарался припомнить все, что знал и читал о приемах и уловках китобоев. Может, стоит сделать несколько сильных и резких гребков, а дальше пусть корабль приближается к акуле по инерции? Или лучше продолжать грести, тихо и медленно? Первый вариант казался более предпочтительным.
— Левый борт, суши весла. Правый борт, гребем дальше.
Гребцы по левому борту прекратили грести, вода капала с лопастей их весел на темную, маслянистую поверхность моря. Люди по правому борту сделали пять резких гребков и тоже подняли весла в воздух. Галера скользнула вперед, одновременно плавно поворачивая. Мы почти настигли акулу. Я различал очертания рыбы — темное, почти сливавшееся с водой пятно около трех метров длиной. Акула наконец что-то заподозрила и начала отворачивать. Когда на нее упала тень галеры, рыба устремилась на глубину — и в этот миг Трондур метнул гарпун.