Шрифт:
– Себастина, отодвинь стол.
Она выполнила приказ легким движением руки, и, услышав жужжание металлической лески, я понял, что еще долго буду идиотом. Леска, примотанная к ножке стола, натянулась, и где-то глубоко под землей вспыхнули десятки источников сильной тревоги, гнева.
– Внезапной атаки не выйдет! – Я посмотрел на квадратный отрезок пола, набранный из более свежих, крепких досок. Малдизские крысы отлично окопались! – На улицу! Будем прятаться и бить их по одному, по двое! И быст…
Мне вдруг стало очень, очень плохо! Такой ударной волны концентрированной ненависти и всепожирающей ярости, которая накатила на меня из глубин, я не испытывал с того самого дня, когда мы столкнулись с… Ужас вцепился когтями мне в потроха!
– Бежим!
Мы пробежали через три зала и два длинных коридора, прежде чем сзади послышался треск ломаемой древесины, и звериный рык заставил волосы на моем затылке встать дыбом! Ветхое строение несколько раз ощутимо вздрогнуло, и я понял почему, когда громадная туша вырвалась прямо из стены в двадцати шагах перед нами. По-звериному стряхнув с себя пыль, гигант привстал с четверенек на ноги, при этом перекрыв коридор от пола до потолка, и расхохотался тем самым звериным смехом, с которым намеревался прикончить меня у дома Инчиваля.
– Хозяин, я задержу его!
В этом был смысл, ведь мы находились в довольно тесном пространстве, где размеры скорее мешали. С другой стороны чудовище ломало каменные стены, как листы низкосортной фанеры. Я понял, что, если попытаюсь сбежать, закрывшись Себастиной, я навсегда потеряю ее. Зачем жить, если от твоей души осталась кровоточащая половинка?
– Нет! Цигенхаф!
Она быстро перехватила трехствольное ружье из-за спины, но не успела сделать и выстрела, когда у нас под ногами что-то взорвалось. Все заволокло желтым дымом, и я почувствовал, как мир покачнулся. Выронив оружие, я рухнул на грязный, почерневший от времени пол и с трудом удержал мутнеющее сознание, норовящее ускользнуть в темноту. Перед моим лицом на пол опустилась чья-то ступня в зимнем ботинке, а потом мою голову повернули, и я увидел хозяина ступни. Увидел уродливую дыхательную маску вроде тех, что использовали наши солдаты во время эксперимента с отравляющим газом в боевых условиях.
– Очень хорошо. Омар, Сеид, Виджай, тащите их вниз! – Он стянул с лица маску. – Спасибо, что пришли к нам сами, тан л’Мориа. Вы не представляете, насколько облегчили нашу работу!
Последним, что я увидел перед потерей сознания, было блестящее от пота лицо Мирэжа Зинкара.
Когда пришел в себя, оказалось, что меня подвесили вверх ногами на металлической цепи. Вторая цепь с подвешенным на ней грузилом килограммов в сорок – пятьдесят обвита вокруг моих запястий, тонкая, прочная цепочка. Все скручено туго, до боли.
Интересно, служа в Малдизе, я не раз и не два находил трупы наших солдат в таком, хм, подвешенном состоянии. Порой их головы находились в мешках с детенышами кобры, а порой в их брюшных полостях были небольшие надрезы, аккуратно вытащены кишки и обвиты вокруг шей. Не знаю, насколько были искусны малдизские палачи, но в воображении отказать им никак нельзя. Помню также, что я очень не хотел оказаться на месте вот таких подвешенных… Кто же знал, что мои страхи сбудутся, когда я вернусь домой, в сердце империи!
– Зинкара… вы мерзкий ублюдок, вы знаете об этом?
– Вы тоже, тан л’Мориа, вы тоже, – ответил малдизец, стоящий внизу с заложенными за спину руками.
– О себе-то я знаю… Где моя горничная?
– Вы хотели сказать, где ваше чудовище? Поверните голову направо. О, простите, от вас она слева.
Себастина оказалась подвешенной над полом и скованной некими кристаллическими оковами, испускающими тусклый фиолетовый свет. Я не большой знаток в области магии, но периодически появляющиеся искорки и летающие вокруг Себастины магические знаки, сотканные из света, явственно говорили о том, что она заколдована. Ее голова лежала на груди, а глаза прикрыты.
– Что вы с ней сделали?
– Я? Ничего. Но на основе образца ее крови и некоторых магических субстанций, подаренных мне моим соратником, я смог создать хрупкое алхимическое соединение, которое в равной степени негативно действует как на обычных живых существ, так и на…
Он прервался и подошел к моей горничной, чем заставил меня напрячься еще больше. Хотя казалось бы, куда уж больше в моем положении? Малдизец приподнял ее челку, открывая тусклому свету рожки.
– …демонических отродий из Темноты. Газ сохраняет свои свойства всего около десяти – пятнадцати секунд при соприкосновении с кислородом, а потом распадается.
– Ты не немой.
– Поразительная догадливость для главного контрразведчика этой огромной страны, – хмыкнул Зинкара.
– Магия?
– Алхимия! Когда же вы, тупицы, поймете, что алхимия может открыть столько же дорог, сколько и магия, если не больше!
Малдизец широко раскрыл рот, являя моему взору нечто черное, блестящее, похожее на мерзкую разбухшую пиявку, присосавшуюся к ротовой полости человека. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать в этом язык.
– Живая алхимическая материя?