«Видно, плохо закапывали. Сейчас ты получишь свои пули».

Буквально через считаные секунды у моих ног пророс и расцвел цветок с большим и мясистым бутоном, который раскрылся подобно пятерне, и я достал оттуда увесистый мешочек.

– Себастина, перезаряди мой револьвер.

– Сколько патронов заменить?

– Все. Итак, Даргул, скажи, насколько глубоко прорастают твои корни?

«Зачем тебе это? Хотя это не секрет. Цветам глубоко укореняться не надо».

– Да. Если бы ты был деревом, возможно, все это закончилось бы гораздо раньше и без таких потерь.

«Ты меня в чем-то обвиняешь?»

– Нет, я корю судьбу. Многие ли ходят рядом с твоим домом?

«Многие ли? Да их тут сотни! Днагурданы не прекращают движение ни на минуту, они не устают, не спят, постоянно ходят вокруг, по холмам, по руинам».

– Вы поняли, таны?

– Нас всех, мягко говоря, обвели вокруг пальца. А грубо говоря…

– Именно, майор.

«Да что вам здесь надо, теплокровные?!» – Оок наконец сбросил с себя камни, формировавшие его тело, и вновь стал маленьким живым кустом.

– Идем, Даргул, я покажу тебе кое-что интересное. Или оставайся, ты не обязан влезать в дела армии.

«Нет уж, я пойду и посмотрю! Хватит дрожать, как желтый лист под осенним ветром, устал!»

Мы вернулись через холм к руинам, и вовремя. Солдаты доложили о найденных колеях, оставленных, судя по глубине отпечатка и рисунку шин, тяжелым бронестимером.

– Снегопад чудом не уничтожил их. Много жидкой грязи, она успела замерзнуть, но не была скрыта. – Я присел рядом с колеей. – Знаете почему?

– Я почти уверен, что вы нам скажете, тан л’Мориа.

– Скажу, Аррен, скажу. Все дело в пожарах. Огромные количества горячего воздуха поднялись в небо. Снегопад накрыл большую часть столицы, но завихрения горячего воздуха спонтанно защитили север. Нам повезло. Невероятно. Куда ведут, проследили?

– Так точно, мой тан! Прошу следовать!

Солдаты привели нас к беломраморной стене, с которой скалится выточенная из того же материала львиная голова. Огромная пасть и свирепое выражение морды, длинные космы гривы, художественно раскинутые наподобие щупалец спрута.

– Однако. Кто-нибудь читает на домескийских языках, таны?

– Это запрещено.

– Правда, запрещено. Но запреты для трусов.

Безупречный тан раздраженно поджал губы.

– «Тассаркатус эдамурадатус эсстоэ, – прочел я на рельефной каменной ленте, окружающей голову, – иридус турдум партаара». Хм, точному переводу не поддается, у нас нет таких словесных оборотов, но общий смысл состоит в следующем: «Рык Льва звучит в замерших сердцах. Некоторым тайнам лучше всегда оставаться тайнами. Всякий нарушивший запрет навлечет на себя беспощадный гнев. О содеянном не забыли, но забудут. Берегись». Все. Емкий был язык, одно предложение на наших пять потянет.

– А еще так зловеще! – добавил Инчиваль. – Брр!

– Себастина, круши!

Моя горничная обрушила на мраморного льва свой миниатюрный кулачок, дробя древний камень в пыль и крошку. Удар, еще удар, кулаки мелькали в воздухе, перчатки изодрались в лоскутья, а она выбивала и выбивала из стены куски один другого больше, пока не пробила сквозное отверстие. Подключился Инчиваль и несколькими лязгающими выпадами ножниц расширил отверстие достаточно, чтобы в него мог пройти тэнкрис.

– Несите фонари! И подкатите сюда нашу «Медведку», пусть сторожит вход! Сержант, отрядите десятерых на охранный пост, остальные за мной!

Я первым вошел в густую темноту каменной кишки, которая уводит вниз с небольшим уклоном. Под ногами хрустит подмерзшая грязь, а на стенах поблескивают потушенные лампы, соединенные толстыми пучками изолированного кабеля. Электрическое освещение, как расточительно!

Когда впереди появилось расширение прохода, Провожатые прибавили ходу, обогнули меня и первыми вошли в небольшую каменную коробку. В помещении все оказалось обжито. Стоят столы и стулья, к стенам прибиты стеллажи для оружия и амуниции, в углах лежат аккуратно сложенные ящики с инструментами, запчастями и консервированной едой. Пахнет плесенью и навозом. Его меньше, чем снаружи, но он есть. Вся округа изгажена стараниями днагурданов, но под землю зеленую глину принесли не они.

– Это временная база. Судя по колеям и сырости, здесь держали работающий стимер. Видите плесень на потолке?

– Появилась вследствие конденсации влаги от работающего парового мотора, – сказал Инч.

– Точно.

«Кто бы мог подумать!»

– Это все было у нас под ногами. Судя по градусу наклона коридора и времени нашего спуска, думаю, мы в шести-семи метрах под землей. А ты нечасто гуляешь вокруг дома, а, Даргул?

«Я затворник… Если бы я знал!»

– Не кори себя. Вся мескийская разведка не знала.