Судьба Сычевки осталась в руках 247-й стрелковой дивизии и сводных частей под командой генерал-майора Поленова. Как мы уже говорили, единого фронта не было уже со вчерашнего дня, однако, на своем рубеже, в районах Пустыши, Липки, Короблева и Ширяева, продолжали держать оборону 220-я стрелковая дивизия со своим штабом в Ключиках и 27-я армия от нее справа. О соседях слева сведений давно не поступало, и что там в реальности происходило, никто толком ничего сказать не мог.

В довершение всего на армейском уровне впервые перестала функционировать проводная связь и управление войсками осуществлялось только по радио.

Все части, входящие в район обороны Сычевки, в том числе и выходящие из окружения, объединялись под командованием Поленова и вводились в состав 247-й стрелковой дивизии с задачей прочно оборонять Сычевку и не допустить прорыва немцев к Ржеву [58] .

В 18.30 Адольф Штраус по телефону просил Райнхардта предпринять все необходимое, чтобы не допустить прорыва из котла к автомагистрали или к Спасу, на что тот ответил, что опасений с наступлением ночи нет, так как в тылу 6-й и 7-й танковых дивизий есть части 14-й моторизованной пехотной дивизии, готовые выступить в любое время. Получив это уверенное сообщение, штаб LVI армейского корпуса направил в 6-ю танковую дивизию распоряжение следующего содержания: «Так как дивизия СС "Райх" уже достигла Гжатска, 6-я танковая дивизия должна двигаться на восток как можно скорее» [59] .

В 19.10 в штаб VIII авиакорпуса из танковой группы были переданы заявки на завтра по поддержке и защите фронта обороны от ударов с востока и, соответственно, воздушному преследованию колонн, пытающихся выйти из котла.

Авария, произошедшая 6 октября с оберет-лейтенантом Поллексом, оказала весьма негативное влияние на развитие ситуации по внутренней организации тылового обеспечения всей танковой группы. В госпитале он пробудет еще 2—3 дня, его заместитель майор Мендржик тоже давно в госпитале, а переведенный с должности простого интенданта снабжения гауптман Хаген не имеет практического опыта в данной работе. Учитывая сложившиеся обстоятельства, из штаба танковой группы попросили интенданта XLI армейского корпуса майора Линднера временно исполнять обязанности и интенданта танковой группы до возвращения Поллекса в строй.

Кроме этого снабжение танковой группы ухудшилось еще примерно на 25% из-за поломок транспортных средств. Возникли задержки в снабжении топливом. Из-за ухудшившихся погодных условий автотранспорт имеет двойной расход топлива и масел. С целью недопущения транспортного коллапса командиры подчиненных танковой группе корпусов были обязаны предоставлять корпусной транспорт в качестве дополнительной возможности по перевозке войск.

Но, несмотря на возникшие проблемы тылового обеспечения, командованием группой армий «Центр» был издан приказ, что после ликвидации вяземского котла 9-я армия своим правым крылом нацеливается на Москву, а 3-я танковая группа наступает через Ржев прямо на Калинин.

Для ускорения исполнения данного приказа командование 9-й армии решило, что выход окруженных из котла может быть предотвращен только силами пехоты и от попыток прорыва фронт защищен достаточно. Таким образом, для развития дальнейшего наступления первой высвобождалась 6-я танковая дивизия, а дальнейшее наступление 7-й танковой дивизии пока задерживалось по причине того, что из штаба танковой группы в очередной раз уведомили штаб армии, что она из-за сильного сопротивления окруженных частей Красной армии не в состоянии развивать продвижение от Каменца на Вязьму

Кроме того, была оставлена на месте и 10-я танковая дивизия, так как западнее Вязьмы все еще сражаются окруженные дивизии Красной армии и необходимо исключить любые возможности их прорыва из котла на восток, а равно и любые попытки их деблокады.

К 20.00 артиллерия 31-й армии еще продолжала выполнять перегруппировку, начатую утром в соответствии с приказом Военного совета армии. Артиллерия 249-й стрелковой дивизии занимала прежнее положение в готовности к переподчинению 22-й армии. 336-й конно-артиллерийский полк в связи с уходом 110-й стрелковой дивизии остался на рубеже обороны между Большой Кошей и Липовка, но до выхода на позиции частей 22-й армии в оперативном отношении продолжал подчиняться командиру 249-й стрелковой дивизии.

510-му гаубично-артиллерийскому полку РГК было дано распоряжение оставить позиции на участке обороны 119-й стрелковой дивизии и походным порядком прибыть в район Лигостаево—Дубровка, где поступить в распоряжение командующего 31-й армии.

Отходящие артиллерийские части 30-й армии в течение дня продолжали свой выход к Сычевке, где входили в состав артиллерийских частей 31-й армии.

Так, в частности, 392-й конно-артиллерийский полк с 10 гаубицами 152-мм образца 1937 г. получил задачу к утру 10 октября поступить в распоряжение 247-й стрелковой дивизии для обороны Сычевки. 542-му конно-артиллерийскому полку с 7 аналогичными гаубицами приказано 11 октября к 6.00 сосредоточиться в районе Максимова, где и получить дальнейшую задачу от штаба артиллерии армии. 3-я батарея 774-го гаубично-артиллерийского полка с 11 гаубицами 152-мм образца 1938 г. вошла в группу пехотного прикрытия 909-го стрелкового полка в районах Пызино, Степанково и Караваево.

В течение дня немецкая авиация трижды бомбила Сычевку, в результате чего было разрушено три здания, убиты три и ранены три человека. Среди раненых оказались командир 6-й роты лейтенант Штанько и два бойца 909-го стрелкового полка.

Части 247-й стрелковой дивизии заняли участки и районы обороны, согласно уже упомянутому приказу № 5, и были готовы встретить противника, в ожидании которого велась постоянная разведка в районах Козицино, Андреевское, Опариха и Перчиха.

Постоянно подходили части и подразделения, вышедшие из окружения. Остатки 923-го и 927-го стрелковых полков и 528-го отдельного зенитного дивизиона 251-й стрелковой дивизии перешли в распоряжение 3-го батальона 920-го стрелкового полка 247-й стрелковой дивизии, и для них были выделены отдельные районы обороны.