В 17.45 разведывательному батальону 36-й моторизованной пехотной дивизии после короткого боя все же удалось захватить Погорелое Городище [79] . Еще одна железнодорожная станция на пути к Москве оказалась в немецких руках. С каждой новой взятой станцией немецкое командование облегчало себе снабжение своих войск. Странно, но факт остается фактом, в немецких документах этих дней ни словом не упоминается о разрушениях железнодорожных сооружений и путей отступающей Красной армии. Более того, авиацию по защитникам станций немцы так же старались не применять и захватывали их по большей части пехотными частями, пытаясь сохранить все с минимальными разрушениями, так, что почти сразу же начинали курсировать их поезда.

К вечеру в танковой группе появился долгожданный Поллекс, и это сразу же почувствовали все. Изменилось в лучшую сторону снабжение войск продовольствием и боеприпасами. В частности, для 7-й танковой дивизии сразу были произведены дополнительные хлебные поставки, и ей же прямо на фронт начали подвозиться боеприпасы. В первую очередь в корпус было поставлено топливо из расчета 150 куб. м на 50 км для каждой моторизованной дивизии, затем сделана его поставка в Холм-Жирковский, где прямо на шоссе начали организоваться мобильные заправочные точки. «Поллекс приложил все силы, чтобы за 2 дня полностью обеспечить войска группы топливом и она смогла продолжить наступление. Более того, ожидалось, что снабжение еще более улучшится, когда обеспечение поставок будет перенесено в Вязьму, а оттуда по железной дороге в Сычевку, поэтому танковая группа будет получать оттуда достаточное снабжение» [80] .

Не зря немцы возлагали большие надежды на быстрое взятие Сычевки, и они в своих ожиданиях не обманулись. Город, как переспелый плод, сам упал в их руки.

В 19.30 разведка 8-го авиакорпуса сообщила, что передовые части 1-й танковой дивизии перестали продвигаться на Старицу. На недоуменный вопрос из штаба танковой группы о происходящем командование дивизии объяснило, что еще не взят Ржев и есть опасения за левый фланг. Вследствие этого командование дивизии по собственной инициативе решило двинуться на Ржев, чтобы, взяв его, обеспечить свободное движение через Волгу на Старицу.

«Райнхардт был не согласен и считал, что было бы лучше, чтобы дивизия двигалась прямо на восток, и в случае, если выяснится, что русские отступают от Ржева на Старицу, просто обойти Ржев» [81] .

К 21.00 в штаб танковой группы начали поступать итоговые донесения за день:

«Из VIII авиакорпуса пришло подтверждение о поставках топлива на 12 октября 27 самолетами в район в 3 км южнее Зубцова. Затем лично позвонил командир корпуса генерал барон Рихтгофен и сообщил, что по заявке 1-й танковой дивизии готовит авиаудар, потому что она опять остановилась и отбивается от русской авиации только из винтовок и пулеметов.

XLI армейский корпус сообщил, что через Старицу возможно достигнуть Калинина с востока и с плацдарма одновременно, потому что восточнее корпуса русских не ожидается, так как захваченный в плен в Сычевке русский капитан на допросе рассказал, что его дивизия была последним резервом, 2/3 которой находилось в Сычевке и 1/3 во Ржеве. Части дивизии в Сычевке были разбиты, и его люди сопротивлялись до конца. Похоже, что боеспособных резервов у русских действительно больше нет.

LVI армейскому корпусу предложено выставить на передовую как можно больше мотоциклетных батальонов, так как они более экономичны в расходе топлива, это тем более актуально перед большим броском на Калинин. Для этого был выделен 5-й разведывательный батальон 14-й моторизованной пехотной дивизии для броска вперед, насколько это только возможно.

Снова возросла активность русских самолетов в полосе действия ХЫ армейского корпуса. Против 7-й танковой дивизии наиболее сильные атаки русских производятся из котла. 35-я пехотная дивизия в обороне и используется для организации главного командного пункта».

После обработки поступивших данных Райнхардту стала ясна перспектива не только на завтрашний день, но и на несколько дней вперед.

«129-я пехотная дивизия должна быть на севере района, северо-восточнее Гжатска, 5-й разведывательный батальон и усиленная полковая группа 14-й моторизованной пехотной дивизии должны прибыть в Пречистое по маршруту через Савино, Красный Холм, Ульяновское, Никулино, Городецкое и далее на Калинин.

1-я танковая дивизия XLI армейского корпуса от Зубцова через Погорелое Городище, Власьево, Старица должна двинуться на Калинин. Находящиеся в Погорелом Городище части 36-й моторизованной дивизии способны это сделать. 6-я пехотная дивизия расширяет линию безопасности на север и на юго-запад от Ржева.

Из Калинина танковая группа, как и запланировано, двинется на северо-запад, на Торжок и Вышний Волочек» [82] .

Интересный случай произошел поздним вечером с офицером штаба 7-й танковой дивизии гауптманом Лизе и начальником материально-технического снабжения штаба дивизии. Об этом он написал в своем донесении: «Возвращаясь в штаб дивизии, в лесу в темноте встретили группу русских. Обе стороны двигались на небольшом расстоянии и не замечали друг от друга. Русских узнали по их стальным шлемам, что заставило нас поспешно отстать» [83] .

Не представлял еще этот Лизе, сколько бед и проблем доставит им эта группа. Но к этому мы еще вернемся.

На этом закончился этот день, командный пункт 3-й танковой группы обосновался в Воскресенском, а штаб противостоящей ей 31-й армии по-прежнему находился во Ржеве.

День выдался солнечным и ясным, но холодным. По утрам начались заморозки. И хотя дорожные условия улучшились в связи с этим, дороги все равно были перегружены, что сопровождалось заторами, сказывавшимися на скорости передвижения войск.