Шрифт:
– Никаких поблажек, – отчеканила я.
– Но ведь тебя тоже накажут, – не сдавалась старшенькая. – И даже больше нашего!
– Конечно, накажут. Но я уже говорила – моего решения это не изменит.
– Но Соули! – пропищала Лина. Не выдержав, громко шмыгнула носом.
Я отступила и решительно указала на лестницу:
– Быстро к себе!
Сестры не шелохнулись. Застыли, старательно изображая раскаяние. Лина все чаще и отчетливей шмыгала носом, явно готовилась зарыдать. Мила выразительно молчала, буравила взглядом пол.
Ну вот, как всегда. Как пакостить, они смелые, как отвечать – жалкие и несчастные.
– Девочки, не вынуждайте меня…
– Не вынуждать на что? – пробурчала младшенькая.
Сперва хотела ответить, после окинула сестричек пристальным взглядом и решила закончить этот спор раз и навсегда. Крикнула так громко, как только могла:
– Фиска! Фиска, иди сюда!
Служанка вынырнула из глубин дома прежде, чем близняшки сообразили, насколько далеко их завело упрямство.
– Фиска, девочки наказаны, – объяснила я. – Запри их понадежней. И не выпускай, пока родители не позовут.
– Это несправедливо! – взвизгнула Мила.
– Соули, ты не можешь! – поддержала Лина.
К счастью, Фиска думала иначе. Сцапала девчоночьи запястья и потащила сестричек к дальнему чулану. Пересилить простую работящую женщину «благовоспитанные» девицы не могли. И хотя Лина все-таки разрыдалась, мое сердце не дрогнуло. Они сами не захотели уйти в спальню, так о чем плакать?
Пока старшая служанка гремела ключами и засовами, я мерила шагами прихожую и пыталась побороть новый приступ паники. Перед мысленным взором то и дело всплывало лицо Райлена. Измученное, усталое, овеянное тьмой. О Богиня! Помоги ему! Сбереги, спаси!
Здесь, вдали от Райлена, намерение бороться с грозой казалось неправильным и чересчур опасным. И даже понимание того, что брюнету помогают двое довольно неплохих магов, не утешало.
– Госпожа Соули, что-то еще? – вопросила Фиска.
Я подпрыгнула от неожиданности, спросила резко:
– Где отец?
– Так он… – Служанка опять засмущалась, нервно скомкала передник. Потом выдохнула и призналась: – Они с госпожой Далирой в гостевой домик поехали.
– Зачем? – изумилась я.
– Ну… Госпожа Далира сказала, там интерьеры менять нужно. Вот они и решили – посмотреть, обсудить.
Глупость. С каких это пор папа интересуется цветом обоев и текстиля? Впрочем, не важно.
– Вели кому-нибудь съездить, предупредить о господине Рэйсе. И побыстрей, пока гроза не разыгралась.
– Не могу, – ответила служанка. – Господин Анрис приказал не беспокоить. Предупредил, что головы поотрывает.
О Богиня! Только этого не хватало!
– А как же господин Рэйс? – растерялась я.
Фиска пожала плечами и бросила красноречивый взгляд на окно. Я тоже глянула – проклятая туча и не думала отступать. И если до гостевого домика и обратно доехать еще можно, то поездка в Вайлес равносильна самоубийству.
– Выпроводить его все равно нельзя, – озвучила мои мысли прислужница. – Стало быть, придется ждать, пока гроза не уйдет.
Я обреченно вздохнула и поплелась к гостиной. Как все-таки невыгодно быть старшей!
Глава 24
Седовласый господин Рэйс нашелся в кресле у незажженного камина. Едва я вошла – тактично поднялся, поклонился. Я ответила усталой улыбкой – совершенно не представляла, как буду развлекать внезапного гостя.
Разговор начала с правды:
– К сожалению, отец задерживается.
– Сильно? – осведомился потенциальный покупатель.
– Увы… – Я развела руками.
Объяснять Рэйсу, что папа с мамой обсуждают интерьеры гостевого домика, не хотелось. Разум судорожно пытался найти иное оправдание, но зря. К счастью, гость на пояснениях не настаивал, и я облегченно сменила тему:
– Желаете чаю?
Губы собеседника растянулись в улыбке, я не сразу сообразила почему. В следующее мгновение в дверях гостиной появилась горничная с подносом. На отполированном до блеска серебре стояла бутылка вина, два высоких бокала и приличная к случаю закуска.