— Здорово! — я была довольна, на этой фотке я себе нравилась.

— Нет, не здорово. Я здесь страшная, я хочу выглядеть красивой, — обиделась на выбранную фотографию Катя.

— Катя, снимать же будут нас в основном в процессе съемки, а эта фотография мелькнет в кадре только в конце. Какая разница? — пыталась я её успокоить и уговорить именно на эту фотку.

— Катя, Вы зря волнуетесь. Вы и на этой фотографии выглядите симпатично, и сниму я Вас красиво, — ласковым голосом вставил маленький Мосс.

— Ладно, не буду спорить. Вечно ты делаешь так, как тебе удобней и лучше.

Я промолчала. Мы посидели ещё чуть-чуть с Владимиром Моссом и разбежались.

— Абрамова Георгия будьте любезны.

— Представьтесь, пожалуйста, — я назвалась, музыка для ожидания…

— Алло! Привет, Борь!

— Георгий, привет! Звоню по очень щекотливому вопросу, — не зная с чего начать, всё же начала я.

— Опять гайморит?

— А что щекотливого в гайморите? В носу щекочет? — усмехнулась я.

— Ну, не знаю. Он же вроде бы был недавно у тебя. Сам же звонил, просил ЛОРа хорошего найти, — работал Георгий в большой компании начальником местного медицинского центра и при этом увлекался фотографией. Ему было интересно разговаривать со мной о фотоискусстве, мне с ним консультироваться о болезнях. Георгию я звонила по нарастающей — то просто насморк, потом гайморит, потом еще к нему обращалась по какому-то поводу посерьезней. И вот теперь…

— Нет, Георгий, не гайморит. Мне нужен сексопатолог, и не просто какой-нибудь, а из НИИ им. Ганнушкина. У тебя есть там знакомые?

— Ну, найти всегда можно кого-нибудь? А почему именно оттуда? И зачем тебе вообще сексопатолог? Э-э-э… — Георгий хотел пошутить, но на всякий случай воздержался.

— Ох, Георгий, — я вздохнула. — Стыдно признаться, но у меня транссексуальные наклонности. Хочу хоть раз проконсультироваться у специалиста.

— Да, ничего, ничего: Проконсультироваться — это всегда правильно: — он помолчал. — Гормоны уже принимаешь?

— Ну, да.

— Надо же! Это, действительно, не гайморит. А чего ты не можешь просто поехать туда и записаться на приём?

— Я уже поехал в одно место, хватит: Теперь я хочу только через знакомых. Или хотя бы узнать к кому лучше пойти. И я не хочу идти на прием к мужчине.

— Почему это? — Георгию стало обидно, он тоже был врачом-мужчиной.

— Потому: Георгий, отстань, — я не могла внятно это объяснить и обижать его тоже не хотелось.

— Ладно, узнаю. У меня была женщина знакомая оттуда, но она из отделения наркологии. Мне она, кстати, нравилась. Красивая: — мечтательно произнёс он.

— Молодая? — спросила я с живым интересом.

— Ну, так: моложе меня.

— И что, роман у вас был?

— Нет, не было. Я женат, она замужем: Она, кстати, хорошо получает там в наркологии. Алкоголики, наркоманы: среди них всегда найдутся богатые. Бешеные деньги они там гребут. Ладно, будет повод ей позвонить. Перезвоню сейчас тебе, — и перезвонил.

— Договорился, записывай.

— Ну, а как твоя любовь-морковь? — спросила я.

— Да: Просто поболтали пять минут. Я ей, по-моему, безразличен: хрен с ней. Значит, так: Тебе надо позвонить по телефону, попросить Елену Васильевну и сказать ей, что звонишь от Андреевой Натальи Юрьевны.

— Андреева — это твоя знакомая что ли?

— Да, она звонила этой бабе, ну, этой, я тебе уже сказал имя и отчество. И сказала, что ты позвонишь записаться.

— А к кому?

— Она тебе скажет, кто лучше.

— Спасибо тебе, Георгий.

— Не за что, для такого дела рад был помочь, — он хихикнул.

Я готовилась и настраивалась позвонить записаться к врачу целый час, настолько мне было неловко и стыдно опять произносить фразу, — «я чувствую себя женщиной». Я держала телефонную трубку весь этот час в руках и чувствовала себя «круглой» идиоткой.

Наконец, набираю, заикающимся от волнения голосом: «Здравствуйте!».

— Здравствуйте! — бодро и вежливо, приятный женский голос:

— Будьте любезны, Елену Васильевну:

— Елену Алексеевну, — поправил меня уже строго тот же голос.

— Ой, извините, ради Бога, — «Какой ужас!» — думала я, только позвонила и уже перепутала, как ее зовут. Я готова была провалиться сквозь землю. — Извините, мне только что продиктовали Ваше имя и отчество. Я, наверное, неправильно записал, извините:, - я бы, наверное, произнесла «извините» еще сотню раз, но добрая Елена Алексеевна смилостивилась: