В пятидесятых годах обстановка на флоте была довольно беспокойная. Иностранные самолеты не раз вторгались в наше воздушное пространство. Об этом советские люди узнавали из кратких сообщений, умещавшихся в пяти-шести газетных строчках. Их быстро прочитывали и забывали. А нам эти события попортили немало крови. Когда неизвестные самолеты вторгаются в воздушные пределы Родины, всегда тревожно: зачем и с чем летят?

В любом случае мы должны заставить нарушителя границы совершить посадку на наш аэродром. Дело это трудное и деликатное. Мы это очень хорошо понимали и сочувствовали нашим летчикам.

Чтобы развивать у командиров инициативу, умение быстро ориентироваться в обстановке, принимать смелые решения, полезно чаще ставить перед ними неожиданные задачи. Каждый раз, когда мы с членом Военного совета, направляясь на корабле на Камчатку, приближались по пути к той или иной базе, ее командир без всякого предупреждения получал короткую радиограмму: «Найти и атаковать «противника». Под «противником», понятно, подразумевался наш корабль. Получив такую задачу, командир базы должен был немедленно принять меры, чтобы обнаружить и атаковать «противника» всеми наличными силами. Времени на составление бумажных планов, на проведение совещаний, разных уточнений не оставалось. Ведь настоящий противник не будет ждать, когда база подготовится к отпору. Командиры вынуждены были действовать быстро и решительно, как на войне.

[307]

Поначалу не все было гладко. Но в конце концов мы добились своего: нас успевали найти и «атаковать» раньше, чем мы открывали «огонь». Такие учения полюбились командирам соединений. Офицеры получали возможность проявить себя. Они все решали сами, без всякой опеки сверху. По-моему, это была хорошая школа.

Опыт войны учит, что флоту не добиться успеха без теснейшего взаимодействия с сухопутными войсками.

Войсками Приморского военного округа командовал замечательный военачальник генерал-полковник Сергей Семенович Бирюзов (впоследствии Маршал Советского Союза, начальник Генерального штаба), человек большой воли и неиссякаемой энергии. Мне нравилась его манера отдавать приказания: коротко, четко, не повышая голоса, но тоном, не допускавшим возражений. Генерал Бирюзов создал в своем штабе и в штабах своих армий атмосферу уважения к флоту, и потому деловое взаимодействие сухопутных войск с моряками было прочным и постоянным.

Войсками Хабаровского военного округа, нашего соседа на севере, командовал генерал-полковник Николай Иванович Крылов (впоследствии тоже Маршал Советского Союза). И с ним у нас установились отличные отношения. Крылов хорошо знал флот, вместе с моряками воевал в Одессе, а затем в Крыму. Спокойный, уравновешенный, строгий и справедливый, он пользовался всеобщим уважением в армии и на флоте.

А над всеми нами — командующими округами и флотом в полном смысле слова главенствовал главком Войск Дальнего Востока Маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский (будущий Министр обороны). В прошлом рядовой царской армии, побывавший в первую мировую войну в составе русского экспедиционного корпуса во Франции, Родион Яковлевич хорошо знал солдатскую службу, все ее тяготы испытал на себе, а потому был близок солдатам и матросам. Слушали его всегда с глубочайшим вниманием. В последние годы жизни он любил создавать видимость, что суров и очень строг, а в действительности был на редкость добрый и отзывчивый. Родион Яковлевич верил в людей и по-отечески относился к молодежи. Если он однажды заметил достойного человека, составил о нем положительное мнение, то защищал его невзирая ни на какие конъюнктурные соображения. Правда, он редко расточал похвалы в адрес генералов и адмиралов, но с особым удовольствием на учениях награждал солдат, матросов и молодых офицеров.

[308]

Мы проводили много совместных учений армии и флота, почти всегда в присутствии маршала Малиновского. Помню, однажды десантные корабли флота ровно в 6 часов утра должны были высадить тактический десант в составе стрелкового полка. Минут за тридцать к месту высадки прибыли Малиновский и Бирюзов.

— Где десант? — спросил главком.

Я доложил, что посадка на корабли произведена в точно назначенное время и сейчас десантные корабли находятся на переходе морем.

Маршал прищурил глаза и подмигнул Бирюзову:

— А откуда вы все это знаете, товарищ адмирал? Я указал на палатку под скалой, где стояла походная радиостанция:

— Поддерживаю постоянную радиосвязь с командиром десантного отряда.

— Когда будет десант?

— Ровно в шесть ноль-ноль, как вы приказали.

И тут же я дал указание оператору походного штаба капитану 2 ранга Г. И. Гинкулу еще раз передать командиру десантного отряда капитану 2 ранга Щекотову, что высадка должна начаться точно в срок.

…Утро было холодное, накрапывал дождь, мы все закоченели, стоя на низком берегу у студеной воды. Кораблей не видать… В таких случаях время тянется очень медленно. Маршал смотрит на часы, потом на меня, будто на моем лице что-то написано, и говорит своим спутникам:

— Уже без семи минут шесть, а десанта не видно. Флот, видимо, не может точно по времени провести высадку. Пойдемте, товарищи, погреемся в палатке…

Малиновский, а за ним и все остальные зашуршали сапогами по крупной гальке, поднимаясь на пригорок, к большой штабной палатке.