Мы направились к двери, из-за которой она только что вышла. За дверью оказалось что-то вроде подсобки. Кресло в винных разводах и стол.

– Меня зовут Юля, – представилась я.

– Таха… то есть Наташа. Садитесь, поговорим. Я здесь хозяйка, в смысле, клуб мне принадлежит. Точнее, отцу. У него два ресторана в городе. Поначалу я пыталась своих к нему пристроить, но у отца иные пристрастия, вот он и купил этот подвал, чтоб я отстала.

– Наш редактор решил, надо быть ближе к молодежи. Вот и отправил меня сюда. Если честно, работаю я всего две недели, и это мое первое задание. И в музыке я не очень. Покопалась в Интернете, у знатоков поспрашивала… они высокого мнения о вашем клубе.

– Ага, – хмыкнула девица. – Других-то нет.

– Похоже, заведение особой прибыли не приносит, – заметила я, оглядываясь.

– Если б не долготерпение моего отца, давно бы закрылись, – пожала Наташа плечами.

– Но ведь в городе клуб популярен?

– Рокеры – публика специфическая. Денег кот наплакал. Все, что удается заработать, тут же уходит. Аппаратура, запись альбома, все очень дорого. А суперзвезду мы еще не вырастили.

– Но надеетесь?

– Честно? Скорее, нет, чем да. В двадцать три года я мечтала, что наш город станет новой столицей рок-музыки. Теперь мне тридцать. Очень хочется послать их всех… да жалко… в основном своих усилий, хотя этих придурков тоже. Без меня они будут играть разве что в переходах. Но и оттуда их быстро погонят.

– Кстати, я в переходе встретила парня… рыжий такой… по-моему, у него неплохие песни. Если они его, конечно.

– А, Клоун, – кивнула Наташа. – В музыке вы точно не разбираетесь. Полный отстой, а не песни. Но он, конечно, считает: это мы идиоты, а он – талантище.

– Расскажите о том, как создавался клуб, – попросила я, достав из сумки папку, а из нее лист бумаги, положила его чистой стороной вверх и приготовилась записывать.

– А диктофон? – спросила девушка.

– На него я еще не заработала. Вы не волнуйтесь, напишу заметку и отправлю вам по электронке, прежде чем показать редактору. Сможете внести поправки.

Минут двадцать она рассказывала о клубе, воодушевляясь все больше и больше. Возможно, длинноволосые гении ее и достали, но к ним она все равно относилась с большой теплотой.

– Клоун, о котором вы говорили, он в какой группе играет? – решилась я задать вопрос, внимательно ее выслушав.

– Ни в какой. Сам по себе. Здесь пару раз выступал. Дала ему шанс.

– И как?

– Три песни успел отыграть, прежде чем его погнали. На самом деле он не так уж и плох. Просто мотает его туда-сюда… Должна быть концепция, понимаете?

– Не очень, – честно призналась я. Еще минут пятнадцать она вправляла мне мозги, я кивала, поглядывая на нее с почтением. – Надо же, я думала все куда проще, написал хорошую песню…

– И какая песня, по-вашему, хорошая? – взвилась она.

– Ну… те, что пел Клоун, мне, в общем-то, понравились, – я видела, что лишаюсь остатков ее уважения. – Знаете, что я подумала? А если статью построить на этом противопоставлении и объяснить, что хорошо, а что не очень… Как считаете? Это было бы полезно, заставило бы задуматься… Клоун сегодня на концерт придет?

– По идее, должен, правда… он уже дня три здесь носа не показывает, хотя обычно трется каждый вечер. И в переходе я его не видела… еще подумала, не случилось ли чего.

– Может, ему позвонить?

– Позвоните, номер дам, – отмахнулась Наташа. – Он живет тут, неподалеку. Если вы скажете, что у него интервью хотите взять, будет прыгать до потолка.

– Интервью вряд ли… редактор решит, что я спятила, а у меня два месяца испытательный срок.

Она продиктовала мне номер мобильного и объяснила, где живет Клоун.

– Номер квартиры не помню, спросите у соседей.

– Зовут его как?

– Витька… Виктор Дятлов.

– Спасибо. Дайте ваш электронный адрес, и я, пожалуй, пойду.

Она проводила меня до двери. Мы договорились встретиться вечером перед концертом, Наталья обещала оставить мне местечко, причем абсолютно бесплатно. Мои вопросы о Клоуне особо ее не насторожили, я могла лишь гадать, был здесь до меня Устинов или нет. Спросить об этом женщину я все-таки не рискнула. «Вряд ли был, – направляясь к Витькиному дому, решила я. – Парень живет по соседству с переходом, и Устинов мог выйти на его след, минуя клуб. Или просто обнаружил его в переходе. После чего вдруг пропал. А Клоун перестал появляться и в клубе, и в переходе».

Я свернула во двор пятиэтажки, едва успев избежать столкновения с велосипедом. Управлял им мальчишка лет одиннадцати, пронесся мимо с очумелой физиономией, за ним трусили бродячая собака и двое ребятишек чуть постарше, один вопил во все горло:

– Все, Вован, во дворе больше не появляйся!

– Чем допек? – спросила я возмущенного отрока, успев ухватить его за плечо.

– А вам-то что? – огрызнулся он, пытаясь сбросить мою руку.

– Не груби. В этом доме живешь?

– Ну, – буркнул отрок.