– А куда мы сейчас поплывем? – спросила Анька. – На Сейшелы?

– Нет, – покачала головой я. – Мы отправимся в Лондон.

– А на фига мне в Лондон?

– Из Лондона ты сможешь поехать куда хочешь. Но плывем мы в Лондон, – твердо заявила я.

Анька хотела сказать что-то еще, но тут рядом с нами возник капитан Джон в сопровождении Сергея Николаевича.

– Я пришел попрощаться, – обратился прямо ко мне Сергей Николаевич. – Не знаю, свидимся ли еще когда-нибудь, Валерия Павловна, или не доведется, но разрешите еще раз выразить вам мое восхищение. Могу сказать, что вы приняли правильное решение: вашей яхте лучше возвращаться тем же путем, которым вы шли сюда. Не заходите в Аденский залив, не заходите в зону Сомали ни с одной стороны. Да и отдых на Сейшелах, наверное, уже не входит в ваши планы?

На губах Сергея Николаевича промелькнула легкая улыбка. Я покачала головой в ответ на последний вопрос.

Он встретился взглядом с Игорем и снова повернулся ко мне.

– Игорь вам все объяснит сам.

– Все? – усмехнулась я.

– Ну, то, что может. Вы ведь тоже вели свою игру, не правда ли?

– Я спасала своего ребенка, – резко ответила я.

– Я ничего не понимаю! – заорала Анька и топнула ногой. – Что вы тут все намудрили?!

– А ты сама что устроила? – резко повернулся к ней Игорь. – Кто провел шпиона на яхту? Кто создал нам всем лишние проблемы?

– А ты вообще молчи, Иуда! Ты, вместо того чтобы работать на моего отца…

– Так, мне интересно, кто тут у нас в большей степени Иуда, – хмыкнул Игорь. – Если бы тебе, потаскуха, не захотелось потрахаться с негром…

– Да как ты смеешь! Да я скажу отцу и он…

– Говори, – спокойно ответил Игорь.

Он посмотрел на нее так, что Анька резко заткнулась и прикусила губу, потом посмотрела на меня. Володя больше не плакал и глядел на Аньку во все глаза и даже рот приоткрыл. Господи, что же происходило на глазах у этого ребенка?! Сколько придется водить его по психологам и психотерапевтам? Но я, конечно, сделаю все, от меня зависящее, чтобы он по возможности забыл произошедшее. Я усыновлю его. Я буду растить его как собственного сына – вместе со своим Володей. И еще я возьму дочь Любаши с Украины, я оплачу ей операцию. Ведь именно из-за дочери Любаша и согласилась на эту авантюру. А Володя воспринимал все как игру. Мы специально все так ему представили. Он играл. И мы вроде как играли. И ведь мама все время была рядом с ним. И он впервые отправился в морское путешествие. Ему только требовалось называть меня мамой и не называть мамой Любашу – при свидетелях. Ведь они жили в одной каюте. Когда они оставались вдвоем, он мог называть настоящую маму мамой… И знать, что таким образом он помогает сестре, оставшейся на Украине с бабушкой… Там жил и Володя, пока мама зарабатывала деньги в Лондоне, а отец пребывал неизвестно где – если вообще был жив.

Я на самом деле не знала точного местонахождения собственного сына – нельзя выдать то, чего не знаешь. Я только знала, что о нем позаботится Петя. Я вовремя переправила его к любимому двоюродному брату, единственному человеку, которому я могу доверять.

– Так, дамы и господа, мне на самом деле пора, – объявил Сергей Николаевич. – Желаю вам семь футов под килем. Так, боец, давай руку!

Он присел на корточки и пожал маленькую ладошку Володи.

– Ты – молодец! Ты показал себя настоящим героем.

Володя опять всхлипнул и прижался к моей ноге. Сергей Николаевич распрямился, я протянула ему руку.

– Я усыновлю Володю, – сказала я ему, будто была обязана что-то объяснять.

– Удачи вам, Валерия Павловна. Во всем, – пожелал командир боевого корабля.

Анька не протягивала руки русскому морскому офицеру, поэтому он только слегка склонил голову и вежливо попрощался с ней. Потом они с Игорем крепко пожали друг другу руки.

– Спасибо, – сердечно поблагодарил его Сергей Николаевич. – Если бы не ты, то многие мои ребята не вернулись бы из этого оазиса…

Игорь просто улыбнулся.

– Я обязательно все укажу в рапорте и попрошу представить тебя к государственной награде.

– За что ему награда?! – встряла Анька.

– Помолчи! – одернула я ее.

С капитаном Джоном они явно пока не прощались, но англичанин еще раз уточнил у меня наш маршрут. Я подтвердила, что мы идем в Лондон так, как шли сюда.

Сергей Николаевич приложил руку к фуражке, и они с капитаном Джоном нас покинули. Анька воткнула руки в боки.

– Аня, иди отдохни, – устало произнесла я. – Мы потом с тобой поговорим.

– Ты собираешься слушать, что он скажет? – она презрительно кивнула на Игоря.

– Да, а потом я выслушаю все, что мне скажешь ты.

– Я сейчас же позвоню отцу! Дай мне телефон!

– Связи нет. И телефона у меня нет.

– То есть как?! – Тут Анька прищурилась. – А может, ты сама объяснишь мне, почему тебя держали отдельно от остальных?

– Тебе это уже объяснялось, – рявкнул Игорь. – Потому что Лера разводится с твоим отцом.

«Он это знал?»

– Я не верю!

– Придется поверить, – спокойно ответила я. – Мы на самом деле будем разводиться с Юрием Владимировичем.

При этой моей фразе что-то промелькнула в глазах у Игоря – я только не поняла что. Радость? Или мне не следовало признаваться в этом в его присутствии, пока я точно не выяснила, на кого он работает? Но похоже, что не на моего мужа. Или не столько на моего мужа, сколько… Ладно, с этим разберемся позже.

Анька открыла от удивления рот.

– Меня держали вместе с командой, Аня, – спокойно пояснила я. – И пока не всей команде удалось спастись. Твоему отцу придется выкупать моряков.