— Это верная смерть!

— Умнее пожертвовать кем-то одним, чем позволить растерзать нас всех, — урезонил его часовщик. — За сейфовой дверью Магог в безопасности. Но ему нас не одурачить. А насчет верной смерти… Я рад, что нашел самому себе применение. Пусть кто-то из вас, братцы, пнет труп Магога и от моего имени.

Феликс поколебался:

— Исидор! Таким способом мы откроем дверь?

Он сам не знал, что больше желал бы услышать — да или нет.

— Непредсказуемо! — сказал ученый. — Но принцип работы системы Седоус представляет верно. Если он заменит собой монстра, управлять сейфовым механизмом будет он. Но… Седоус не выживет. Сто процентов!

— Хватит процентов! — не слушал часовщик. — Да, кстати! На прощание нужно сказать теплые слова, смахнуть скупую слезу и всякое такое. Так вот, считайте, что я уже ее смахнул.

Не дожидаясь помощи, Седоус сам начал демонтировать монстра. Скрепя сердце Феликс принялся ему помогать. Как только с головы истерзанного монстра сняли металлический обруч, секвестр еще раз повел красными зрачками, и они закатились. Феликс вытащил труп из ниши.

— Секвестры здесь!.. — крикнула Орхидея.

Озверевшая толпа исчадий Магога ворвалась в мастерскую. Часовщик вошел в неглубокую нишу и прижался спиной к станине.

— Наденьте мне на голову обруч.

Феликс выполнил это указание. Из ниши раздалось тихое гудение. Система приняла новую жертву. Механические зажимы с лязгом защелкнулись. Из обруча выползли провода, впиваясь в лицо часовщика. Тот захрипел от боли.

— Прощайте… мне крышка!..

Система сейфовой двери буквально поглощала в себя часовщика: провода опутывали его, точно живые, пронзая кожу, соединяясь с мозгом и нервными окончаниями.

— Феликс! превозмогая страдание, выговорил Седоус — Пожми мою железную руку: у меня счастливая рука, тебе повезет!

Феликс сжал его механические пальцы. Сдавленным голосом Исидор произнес:

— Мы не забудем тебя, Седоус

— Мы заплатим за тебя! — поклялась Орхидея.

Разъяренная стая исчадий Магога возникла в десятке шагов от люка. Датчик в нише издавал тонкий пульсирующий писк. Неожиданно без всякого усилия огромный люк отворился.

— Путь свободен! — поняла Орхидея.

Исидор нырнул в отворившийся проем, за ним Орхидея. Феликс бросил последний взгляд на тело часовщика, прикованное зажимами к станине. Тот обмяк, и писк "кардиограммы" сменился ровным пронзительным звуком.

Феликс прикрывал отступление. Взбешенные отродья Магога уже настигали беглецов. С каким-то внутренним облегчением Феликс дал, наконец, выход переполнявшей его энергии. Пятясь к люку, он расшвыривал чудовищ. Мощный отпор, который встретили монстры, привел их в замешательство.

Феликс навалился на дверь. Исидор и Орхидея взялись с боков. Они чувствовали сопротивление снаружи, монстры просовывали лапы в сужающийся проем, пытаясь схватить ускользающую добычу. Твари опоздали — люк захлопнулся, раздробив им кости.

— Люк больше не откроется, пока сам Магог не займется им, — заверил Исидор. — Секвестры недостаточно умны, чтобы починить систему.

— Седоус отдал жизнь, чтобы мы расквитались с Магогом. Он проложил нам дорогу. Мы не можем его подвести, — этими словами Феликс отдал последнюю дань часовщику.

Отряд не сделал и нескольких шагов, как над головами путников распахнуло свои объятия небо — приветливое голубое небо, по которому проплывали нежные белые облака.

— Поверхность Земли?! — Орхидея смотрела во все глаза. — Мы каким-то чудом выбрались на поверхность?

Обилие красок ослепило разведчицу. Феликс и Исидор вначале тоже поддались иллюзии. Они не сразу осознали, что вместо потолка в помещении смоделировано дневное небо.

— Нет, Орхидея, небо — лишь искусная проекция. Это не настоящая поверхность Земли, а ее превосходная экспозиция! — произнес ученый, который и сам был поражен. — А вон и солнце, о котором я столько рассказывал.

— Солнце!.. — заворожено повторила Орхидея. — Огненный шар в небе!

Сейфовое хранилище, где очутились путники, было неким паноптикумом. В нем была собрана целая коллекция из того, что есть на земной поверхности. Экспонаты располагались за стеклом, на подставках и подиумах. Все экземпляры объединяло одно: это были не муляжи, не искусственные изображения, а мумии или чучела.

Путников окружали оскаленные пасти хищников, застывшие в гримасе морды обезьян, птицы с распростертыми крыльями, насекомые под прозрачными колпаками. Каждое чучело было снабжено пояснительной табличкой на понятном лишь Исидору языке.

— Магог убил их? — спросила разведчица.

— Убил, чтобы создать свою коллекцию.

Скудная природа подземного мира не шла ни в какое сравнение с великолепием, представшим перед взором Орхидеи. Разведчица даже представить себе не могла, что Земля — обиталище целого сонма созданий, творец которых — вовсе не Магог.