Рычание и оголтелый визг раздавались уже совсем близко. Преследователи дышали беглецам в спину. Откуда-то сверху налетело еще одно безобразное отродье. Оно схватило зубами левую руку Феликса. Острые челюсти сомкнулись на запястье с наручными часами, и мутант повис на них, сдавливая клыками циферблат. Только это и спасло Феликсу руку. Захрустело стекло и механизм. Монстр, верно, надеялся, что вгрызается в кость, но браслет не выдержал давления и порвался. Феликс отшвырнул нападавшего мощным толчком в грудь, и тот отлетел, так и не выпустив из пасти свой бесполезный трофей — сломанные часы.

Подземные рабочие, поднимавшие из глубин пласты окровавленного грунта и груды камня, были достаточно сильны, чтобы догнать любого, кого они наметили себе в жертву. Феликс и Исидор уже ощущали — вот-вот когтистые пальцы монстров вцепятся им в ноги, схватят за горло и разорвут на части…

Исидор остановился.

— Исидор! Не сдавайся! — в отчаянии крикнул Феликс.

Но ученый не ответил. Он повернулся лицом к преследователям и выставил им навстречу зажатый в кулаке сверкающий камень.

Феликс услышал, как загудел ветер. Воздушный вихрь, ревущий ураган, срываясь с вытянутой руки Исидора, ударил в скопление безобразных тел. Монстров подняло, завертело и разметало по сторонам, точно сухие листья.

— Прекрасно, Исидор! — похвалил потрясенный Феликс. — Поторопимся!

Они бросились по тоннелю, уводящему в самые недра. Мрак все больше сгущался, идти становилось невозможно — везде торчали ледяные зубцы сталагмитов, какие-то выступы и неровности.

— Слушай, друг, у тебя отлично получаются всякие трюки, — обратился Феликс к Исидору. — Ты не мог бы с помощью этого камня освещать нам путь?

— Не уверен. Его сила скоро иссякнет. Попробую.

Камень в ладони ученого засветился, разгоняя тьму.

— Не знаю, насколько его хватит. Боюсь, это последняя служба, что он нам сослужит, — предупредил Исидор.

— Но объясни, как он действует? У настоятеля был точно такой же камень!

— Это сплав из кристаллов Магоговой крови. Я упоминал, что однажды проник в секретное книгохранилище. Там, кроме всего прочего, мне удалось изучить рецептуру изготовления сплава. Его секрет, как я понимаю, известен лишь настоятелю монастыря. Благодаря твоим решительным действиям, Феликс, нам удалось прорваться на фабрику кристаллов, и я рискнул потратить время, чтобы изготовить этот артефакт. К счастью, он себя оправдал. Но, что касается его свойств, я могу лишь предполагать: у нас в руках какой-то сгусток энергии, достаточно непредсказуемый, но до сих пор нам с ним везло.

Спутники шли, напряженно прислушиваясь к малейшему звуку. Было похоже, от преследователей они окончательно оторвались. Дальше под ногами то тут, то там попадались кучи мусора — сломанные вагонетки, лопаты, кирки, обломки рельсов, осколки породы. Беглецы старались не споткнуться о них.

— Слава богу, мы миновали шахты! — тихо пояснил Исидор. — Тут свалка, сюда монахи выбрасывают всякую рухлядь. Однако расслабляться рано: можно наткнуться на мусорщиков.

Через несколько шагов Феликс и Исидор и вправду услышали голоса.

Путники осторожно прокрались вперед и, укрывшись за карстовым выступом, глянули вниз. Там, у небольшого костра сидели двое уродцев — одинаковых, с раздутыми телами и хилыми конечностями. Тонкими верещащими голосами уродцы-близнецы препирались между собой.

— Это мое! — крикнул первый.

Он указывал на ворох одежды. Феликс тотчас же узнал свои вещи — те, которые якобы сгорели, когда монахи их сушили над огнем

— Нет, мое! — перечил своему близнецу второй уродец.

Первый заныл:

— Уж сколько дней мы не можем поделить одежду. Это ты виноват!

— Нет, ты!

— Давай я возьму шляпу, — гундосил первый. В хилых ручонках уродец начал мять фетровую шляпу Феликса. — А ты возьми плащ.

— Нет, я возьму шляпу, а ты — плащ! — потребовал второй.

— Ну хорошо, — согласился первый. — Вот и договорились!

— Ничего не договорились, — обидчиво проскулил второй. — Я — твой младший брат, а ты хочешь меня обмануть. Не отдам тебе шляпу и плащ! Ты обманщик!

Он вцепился в шляпу и стал вырывать ее у первого.

— Пусти! Это мое! — сопротивлялся старший уродец.

— Нет, мое, — захныкал младший.

Но тут оба мусорщика онемели. Они оторопело уставились бесцветными испуганными глазенками на незнакомца — Феликс, демонстративно перебрасывая увесистый ломик из руки в руку, вышел из своего укрытия.

— Должен вас огорчить, ребята. Теперь делить буду я. У этих вещей нашелся хозяин.

Два уродца-мусорщика явно были не под стать своим свирепым собратьям-шахтерам: увидев Феликса, они и думать не посмели на него напасть. Оба трусливо бросили и костер, и пожитки и шмыгнули в темноту.