Шрифт:
– Да нет же, я слышала его, чувствовала. Ты тоже должен был его учуять.
– Когда я приближался к тебе, уже ощущался твой острый аромат, и вот неожиданно запах переместился, и я почувствовал, как ты пронеслась недалеко от меня. И я последовал за тобой. Это все, Эми, - он выговаривал каждое слово четко и понятно, но все же замотала головой, не принимая такого объяснения.
– Не может быть, нет.
– Милая, еще раз повторяю. За тобой никто не гнался. Я бы учуял, не сомневайся!
– теперь он начал давить на нее силой своего зверя, посылая волны твердой уверенности и защищённости.
– Ты уверен?
– Конечно!
Она на минуту задумалась, потерянная в своих мыслях. То ли детский страх сыграл с ней злую шутку, то ли все-таки ей не привиделось. Она не знала чему верить? Все казалось и реальным и таким же невероятным и невозможным. Это был тупик.
– Родная...
– его губы нежно прошлись по месту укуса, вызывая такую знакомую дрожь в теле. И это вдруг так ее разозлило.
– Прекращай это!
– Что?
– Милая, родная, зайка, котик, и все в этом духе. Бесит!
Его громкий хохот пронесся по лесу. Сила зверь ее не беспокоила, а нежные слова смогли вывести из себя, отвлекая от паники. Это была его женщина! Единственная и неповторимая!
– Нет, ты точно не зайка. Они так дерево не полосуют.
Девушка непонимающе нахмурилась, и Ян слегка кивнул в сторону дуба, который служил ей прошлой ночью опорой. Она изогнулась в его руках и перевела взгляд на дерево. Глубокие многочисленные борозды раскромсали кору так, что та теперь кусочками усыпала траву. Ее брови выгнулись, а лице отобразилось чистое удивление, которое задержалось на несколько мгновений. Но потом рациональная часть сознания напомнила о себе. Все имеет логическое объяснение, а это тем более.
– Ты был очень диким этой ночью, - она ласково посмотрела на него.
– Нет, солнце, это не я натачивал коготки об дерево. Мои лапы все время были на тебе.
– Ты просто не заметил, - снова возразила девушка, и Ян тяжело вздохнул, огорчённый ее неверием.
– А если я скажу, что видел, как твои прекрасные коготки впитались в могущественное дерево.
– Ян достаточно! Я понимаю, что тебе бы хотелось, чтобы я была нормальной, но это не так. Я предупреждала тебя об этом, но ты не стал слушать и все равно провёл соединение.
– И не жалею об этом!
– прорычал он, сильнее сжав ее в своих объятиях.
– И советую тебе не забыть о том, что ты моя пара.
– Забудешь тут, - выдохнула она, покрутив шеей, которая все еще немного ныла.
Это было счастьем, что на ней все заживало быстрее, чем у обычного человека, но метка на самом деле всегда оставалась небольшим еле заметным шрамом, поэтому смазать рану заживляющим кремом явно не помешает. А это будет возможно только, когда она доберётся до своих препаратов. Подумав о медицине, Эмилия вдруг поняла одну вещь:
– Как только доберемся домой, нужно сделать тест на беременность.
Слова повисли в тишине, и сердце девушки вдруг учащено забилось в груди. Руки мужчины прижали ее чуть сильнее, и он зарылся лицом в ее волосы, прошептав:
– Нет, не нужно.
Она втянула в себя воздух, чувствуя как все в ней замерло от накатывающей печали, потому что его тон дал ей чёткий ответ, не располагающий к мечтательному 'а вдруг'.
– Я не беременна, да?
– Да, ты не понесла.
– Я же говорила, что нам нельзя было сцепляться, - еле сдерживая предательские слезы, со злостью произнесла девушка.
И тут же Ян рывком навис над ней. Сжав рукой подбородок, мужчина заставил ее посмотреть себе в глаза. Пылающий яркий взгляд сказал девушке, то, что после подтвердили его слова.
– Никогда не смей больше такого говорить!
– он почти рычал, и Эмилия поняла, что его зверь подошёл слишком близко к поверхности, злясь от ее сомнений и нового отказа.
– Ты моя пара! Истинная и единственная! Ты не имеешь права оспаривать это и сомневаться!
– Даже если у нас не будет детей?
– тихо спросила она, жалея, что не может опустить голову и разорвать этот зрительный контакт.
– Да, даже без щенков и перевоплощения. Просто, такая как ты есть! И если я еще раз услышу подобное от тебя, ты будешь наказана!
– Ты не посмеешь?
– Самка не перечит своей паре. Самка не сомневается в нем. Самка беспрекословно покоряется ему.
– Черт, да ты шовинист!
– Это закон нашей жизни, и ты прекрасно о нем осведомлена. Нарушишь, и будешь наказана!
– он подтвердил твердость своих намерений грозным рыком, и тут же захватил ее губы в яростном поцелуе.
Его длинный влажный язык исследовал глубины ее рта в безудержных движениях. Девушка сильно закинула голову назад, подавляемая его напором. Рядом с ним она всегда себя чувствовала маленькой и ранимой, но в то же время защищенной и ценимой.