— Да, — сказала Паля. — Надо из него теперь кровать делать. Старичок кивнул.

— А чтобы это сделать, нужно, чтобы дерево стало сухим.

— А как мы его сделаем сухим, если все вокруг мокрое? — спросила Паля. — И трава, и мох, и земля… Мы, что, будем здесь огонь разводить?

— Огонь разводить в лесу нельзя, потому что огонь, он такой же, как ветер, веселый и беспечный, он может весь лес сжечь, если у него появится игривое настроение. Нет, нам поможет солнце, — улыбнулся Гром. — Нужно только его хорошо попросить.

— А как?

— Я скажу тебе, а ты запиши в свою книгу.

Гром прошептал заклинание Пале на ушко, а Паля записала палочкой в книгу ещё одно заклинание, назвав его: «Когда приходят солнечные зайчики». А потом она произнесла его вслух.

Как только она его сказала, на дерево откуда-то сверху, может, прямо с солнца, спрыгнуло много солнечных зайчиков. Они стали весело скакать по серой коре, и дерево стало ворочаться и трещать, подставляя им свои бока.

— Что ж, у тебя опять все получилось, — сказал задумчиво старичок. — Солнце тебя услышало, а слышит оно немногих. Я рад этому, а теперь давай найдем Кнопа, посмотрим, какое дерево он себе выбрал.

Они нашли мальчика среди огромных деревьев — великанов, он стоял, раскрыв рот, и растерянно переводил свой взгляд с одного дерева на другое.

— Я их не понимаю, — сказал он грустно. — Я их боюсь, они такие большие, сильные, а я совсем маленький. Они смотрят на меня свысока, и не замечают, что я здесь внизу стою.

— Нельзя бояться леса, — сказал Гром. — Лес хорошо чувствует людей, и, если ты будешь его бояться, он может тебя не принять.

— Я скоро стану волшебником, как он меня может не принять? — сказал Кноп, он подошел к самому высокому дереву и стукнул его своим маленьким кулачком. — Несли он меня не примет, я его сожгу колдовским огнем.

— Стой! Не делай так! — крикнул старичок, но он уже опоздал. Мальчик вздрогнул, схватился руками за голову, его лицо побледнело, и он упал, как подкошенный, на мягкий мох.

Старичок вздохнул, сел рядом на землю, положил голову мальчика к себе на колени и стал что-то шептать над ним. Бледность мальчика стала проходить, и лицо понемногу порозовело.

Кноп тяжело с каким-то всхлипом вдохнул в себя воздух, и на его глазах показались слезы.

— Оно ударило меня, — прошептал он. — Я его только потрогал, а оно ударило меня.

— Ты сам первым ударил его, а оно только ответило тебе тем же, — сказала Паля и подошла к дереву-великану. Она погладила его по шершавой коре и прошептала.

— Больше его не обижай, он мой друг, иначе я на тебя рассержусь, он же тебе не сделал больно. Что тебе его кулачок, он же маленький, а ты вон какое большое? Не стыдно тебе маленьких обижать?

Дерево что-то прошелестело своей листвой, а потом Паля почувствовала, что вокруг все изменилось, исчезли куда-то сначала звуки, а потом исчезло совсем все.

А она сама стала деревом, она смотрела на маленькую девочку, которая стояла внизу и что-то шептала, только слов её было не разобрать потому, что ветер шумел в её листве. Она чувствовала, как её сильные корни ищут в земле воду и пищу, как это все поднимается вверх, впитываясь на своем пути в её большое тело.

И ещё в какой-то миг она увидела внизу Грома, от которого исходило доброе ласковое тепло и сила, и Кнопа, в котором был страх перед ней, деревом, и перед лесом, и ещё от него исходило чувство непонятной тревожащей опасности.

А потом все кончилось, и Паля снова стала сама собой. Он повернулась к Грому и Кнопу и вздохнула.

— Здесь нет твоего дерева, — сказала она. — Нам нужно идти в другое место. Старичок тоже тяжело вздохнул, с его лица исчезла тревога, и он тихо сказал.

— Эти деревья — сердце всего леса, они стоят здесь не одну сотню лет. Они видели так много, и так много понимают, что уже сами стали похожи на мудрых людей. Если их срубить, весь лес станет другим, и в нем тогда сможет поселиться зло. Ты права, Эта, нам нужно идти в другое место.

— Ты сможешь встать? — спросил он у Кнопа. Мальчик кивнул головой и с трудом поднялся с земли, он погрозил кулаком деревьям и сказал.

— Вы обидели меня, и я это запомнил. Когда-нибудь, когда я вырасту и стану таким же, как и вы, большим и сильным, я вернусь сюда, и вы пожалеете о том, что сегодня ударили меня. Старичок опять вздохнул, на его лице появилась жалость, но он ничего не ответил мальчику, а пошел прочь с этой поляны.

— Ты первый стал к ним приставать, — сказала Паля Кнопу. — Деревья ни в чем не виноваты.