Я ехидно похлопал в ладоши.

– Должен был, – сказал я. – Но не запечатлелся. Там только Питер.

– Я не крал! – заволновался Питер.

– Да понятно, что ты не крал. Но где тогда на записи похититель?

– Похититель стер файл, – выдала Тоска. – В том месте, где он выходит.

– Как?

– Ну как, как, выманил сторожа, проник в будку, стер, затем преспокойненько удалился...

Я похлопал еще ехиднее.

– Что? – Тоска надула губки. – Что не так? Почему этот вариант тебе не подходит?

– Нет, мне-то он вполне подходит, – сказал я. – Не подходит здравому смыслу.

– И чем же я погрешила против здравого смысла?!

– Похититель вошел в будку и стер то, как он выходит из школы? Когда же он вышел – до того, как стер, или после? А почему же тогда он не записался снова? Он бы записался – и ему бы пришлось идти снова себя стирать! Это как? Это же замкнутый круг! К тому же, Антонина, избыточностью ты погрешила изрядно. Твой вариант слишком объемен, слишком киношен. Выманивать из будки, стирать, выбегать – чересчур сложно. Эту задачу можно решить гораздо проще и изящнее.

– И как же?

– Просто. Что бы сделал я, если бы хотел стащить эту крысу...

– Просвети нас, о Великий!

Теперь пришла пора ехидничать Тоске.

– Охотно, – я заложил руки за голову. – Если бы я хотел стащить крысу, я бы действовал следующим образом. Дождался бы, пока все не отправятся в актовый зал смотреть кино про одноэтажную Америку, под шумок покинул бы зал и спустился в учительскую. Дверь была скорее всего открыта, я бы зашел внутрь, разрезал клетку и достал Элвиса. Чтобы он не верещал, я капнул бы ему на морду хлороформа, а затем попросту спрятал бы его в карман. Вернулся бы в актовый зал, дождался окончания праздника, затем вместе со всеми спустился в вестибюль. И безо всяких проблем удалился. Из школы выходили десятки людей. Определить, кто вынес крысу, невозможно.

Я поклонился.

– А если...

– Мы не успеем просчитать всех, кто фигурирует на записи, – ответил я. – К тому же половина из них повернута к нам спиной. Так что от видеозаписи нет никакого толка. Мы можем идти.

– Но... – Тоска была растеряна.

– Предлагаю пойти на скамейку, – сказал я и удалился из каморки охранника, вышел на улицу и устроился на скамейке. На свежем воздухе. Через минуту подвалили Тоска и американский Питер.

– Так что нам делать-то?! – спросил Питер.

– Спокойно, Питер Пэн, спокойно, – сказал я. – Вам пока надо сидеть и слушать, что скажу я. А я скажу следующее. Механизм похищения нам известен. Осталось одно – выяснить, кто похитил и зачем. То есть определить субъекта преступления и мотив.

– Что? – не въехал Питер.

– Не заморачивайся, Питер, – сказала Тоска. – Это понты.

– Что? – еще глубже не въехал князь оклахомский, видимо, его прабабушка таким словам не обучила.

– Это...

Тоска не смогла объяснить, что такое понты.

– Минуточку внимания, – сказал я. – Давайте из лингвистических дебрей вернемся к прозе. То бишь к зловещему похищению из учительской. Исходя из вышесказанного, можно заключить, что наш новый друг-похититель человек умный. Во всяком случае, расчетливый.

– И что это нам дает? – спросила Тоска мерзким голосом.

– Резко сужает круг подозреваемых, – ответил я. – Большинство людей не могут спланировать похищение десятки из родительского кармана. Например, я могу сказать, что...

Я с сомнением взглянул на Антонину. Она скрипнула зубами.

– Что, к примеру, наш старый добрый Буханкин не смог бы похитить крысу. Кстати о Буханкине...

– Нет! – простонала Тоска. – Только не Буханкин! Слушай, Куропяткин, я надеюсь, ты не собираешься привлекать этого маньяка?!

– Маньяка? – заинтересовался Питер. – Настоящего русского маньяка?!

– О! – Тоска закатила глаза. – Самого настоящего! Первосортного! Знаешь, просто...

– Милая Тоска, – сказал я. – Я следую твоим же заветам – я рассуждаю логически. Вряд ли нормальный, в здравом уме и трезвой памяти человек стал бы похищать крысу, пусть даже и крысу самого Элвиса...

– А если ее все-таки из-за выкупа похитили? – возразила Тоска.

Это было возможно. Конечно, возможно. Но только на первый взгляд. Тоска, при всей ее продвинутости, успела бросить только первый взгляд, я же, размышляя, успел бросить и второй, и даже полтретьего.

– Это только на первый взгляд, – сказал я. – Более глубокий анализ позволяет сказать, что вряд ли похищение имеет своей целью выкуп.

– Обоснуй! – потребовала Тоска.

Я стал обосновывать:

– Тут все просто. Если бы Элвиса похитили с целью выкупа, то скорее всего с нами бы уже связались. Похититель наверняка знает, что вы уезжаете завтра. Он, вероятно, знает, что цена Элвиса – где-то десять тысяч долларов. То есть реально имеет смысл требовать тысяч пять – не более. Пять тысяч – не слишком большая сумма для племянницы конгрессмена, но и не такая маленькая. Ее надо собрать. Если в наличии не найдется, то следует срочно переслать... Одним словом, потребуется время. А времени нет. Вряд ли Мэри и вся американская делегация задержится из-за крысы. Так что если не позвонили в ближайшие часы после похищения, то не позвонят, наверное, никогда. А это означает, что разворачивается второй сценарий – Элвиса выкрали фанаты.