В январе и феврале 1976 года Джобс начал донимать Возняка вопросами о возможности изготовить и продать несколько печатных плат, чтобы все желающие тоже могли собрать свою версию компьютера. Возняку такое не приходило в голову — он лишь раздавал схемы заинтересовавшимся членам "Домашнего компьютерного клуба". "Это была идея Стива: придержать их и продать несколько штук", — рассказывал он. Джобс увлекся идеей временного, неформального предприятия, больше похожего на партнерство друзей, чем на настоящую компанию. О том, чтобы Возняк бросил работу в Hewlett-Packard, и речи не было, а Джобс отказался от сотрудничества с Atari. Представления Джобса о возможном рынке сбыта ограничивались несколькими приятелями, членами "Домашнего компьютерного клуба" и парой магазинов. Друзья не задумывались о разрешениях, лицензиях, договорах страхования и других юридических требованиях, поскольку их планы не простирались дальше соглашения о партнерстве, которое требовало лишь краткого объявления в местной газете.

Возняк и Джобс пытались придумать имя для своей компании. Однажды вечером, на автостраде 85, между Пало-Альто и Лос-Альтосом, Джобс, вспомнив о своей яблочной диете и жизни на ферме в Орегоне, предложил назвать компанию Apple Computer. Возняк, как ни старался, не смог предложить ничего интереснее. "Мы все время пытались придумать лучшее название, но каждое новое оказывалось хуже". Они перебирали такие варианты, как Executek и Matrix Electronics, но Apple все же выглядело привлекательнее. Несколько дней Джобс и Возняк раздумывали, не возникнут ли юридические коллизии с Apple Records, звукозаписывающей компанией The Beatles, а Джобс переживал, не выглядит ли название слишком эксцентричным. В конце концов Джобс, торопившийся дать объявление о партнерстве в San Jose Mercury News, предъявил ультиматум: "Если до пяти вечера завтрашнего дня не придумаем ничего лучшего, пусть будет Apple".

Джобс прикинул, что изготовление одной печатной платы обойдется приблизительно в 25 долларов и что, если все сложится удачно, они смогут продать сотню плат по 50 долларов за штуку. Партнеры договорились, что каждый должен вложить примерно равную сумму из 1300 долларов, необходимые для разработки печатной платы. Денег ни у кого не было. Возняк зарабатывал 24 000 долларов в год, но большую часть этих денег тратил на стереосистему, музыкальные записи и компьютер, буквально пожиравший средства на новые комплектующие. Его счет в банке Купертино почти всегда был пуст, а домовладелец настаивал на оплате наличными. А Джобс, хоть и накопил 5000 долларов во время работы в Atari, решил их приберечь.

Возняк придумал, что он продаст свой калькулятор HP 65 за 500 долларов, что обеспечивало большую часть его доли. Он знал, что Hewlett-Packard вот-вот объявит о выпуске усовершенствованной модели, HP 67, которую сотрудники компании могли приобрести за 370 долларов: "Я решил, что получу прибыль и одновременно новый калькулятор". Однако покупатель заплатил Возняку лишь половину от условленной цены. Джобс столкнулся с похожей проблемой, когда решил воспользоваться 1500 долларами, вырученными за продажу красно-белого микроавтобуса "фольксваген". Его отец никогда не одобрял выбор этой иностранной машины. Еще при покупке автомобиля сопровождавший сына Пол Джобс, бросив беглый взгляд на "фольксваген", заключил: "Старая развалюха, которая далеко не уедет". Он объяснил сыну, что у микроавтобусов этой марки проблемы с подшипниками колес и коробкой передач, но тот не прислушался к его советам. Джобс-младший надеялся справиться с любыми проблемами при помощи пособия "Как сохранить жизнь вашему "фольксвагену". Пошаговая инструкция для полного идиота", но, когда проблем стало слишком много, он все-таки последовал совету отца и продал машину, предварительно проверив ее в диагностическом центре. Полу Джобсу оставалось лишь усмехнуться, когда "две недели спустя вернулся покупатель с рассыпавшимся двигателем". Стиву Джобсу пришлось частично оплатить ремонт, в результате чего вырученная за микроавтобус сумма значительно сократилась.

Джобс не стеснялся выражать свое мнение, наблюдая, как Возняк совершенствует компьютер. Вместо того чтобы взять готовую плату памяти, Возняк решил разработать свою. Для компьютерщиков-любителей надежная плата памяти была настоящей головной болью, и именно память зачастую отделяла надежную машину от непредсказуемой. По сложности микросхемы памяти не уступали микропроцессору, а сопряжение этих микросхем — основных компонентов компьютера — представляло собой непростую задачу. Неисправная микросхема памяти могла вывести из строя компьютер, а обнаружить сбои в линейке микросхем памяти было чрезвычайно трудно. Возняк разрабатывал память в тот момент, когда ведущие производители полупроводниковых приборов пытались создать для них отраслевой стандарт. Микросхемы памяти существенно отличались друг от друга — технологией, скоростью и ценой, — и выбор оптимальной напоминал ставку в покере. Возняк отдал предпочтение микросхеме, о которой узнал в "Домашнем компьютерном клубе", — изделию компании из Санта-Клары под названием American Microsystems Inc. Джобс пришел в ужас, решив, что выбор Возняка неудачен, и принялся за поиски новой микросхемы Intel, которая еще не успела дойти до магазинов.

Обе микросхемы относились к динамической RAM, значительно превосходящей статическую, которой отдавали предпочтение любители. Динамическая память потребляет меньше энергии, чем статическая, и в долговременном употреблении обходится дешевле. Однако она гораздо сложнее, и большинство любителей придерживались следующего правила: "Статическая память работает, динамическая нет". Основное различие между этими видами памяти состоит в том, что хранящаяся в микросхемах динамической памяти информация сотрется, если ее не обновлять с помощью импульсов, следующих через две тысячные доли секунды, тогда как статическая память не нуждается в подобной "шоковой терапии". Кроме того, микросхема Intel была совместима с логической схемой, используемой в микропроцессорах, имела меньше выводов, чем микросхема AMI, и в конечном итоге стала промышленным стандартом, — инстинктивный выбор Джобса обернулся серьезным успехом. Возняк вспоминал нескончаемые споры по поводу подходящей микросхемы памяти: "Стив настаивал на важности правильного выбора. Нам повезло, что мы пошли по верному пути. Это был один из самых удачных аспектов всей разработки. Все остальные любительские компьютеры использовали RAM серии 2102 емкостью 1 Кб".

С одной стороны Возняка подталкивал Джобс, с другой теребил Алекс Камрадт. Весной 1976 года Камрадт и его маленькая фирма Computer Conversor все еще пытались превратить в надежный продукт терминал, разработанный Возняком летом 1975 года. Камрадт звонил ему домой и на работу, вылавливал на собраниях "Домашнего компьютерного клуба". Однако вскоре он обнаружил, что Возняку интереснее совершенствовать новый компьютер, чем заканчивать старую разработку. Камрадту также приходилось противостоять влиянию Джобса, который уговаривал друга сделать ставку на Apple, а не на компанию Call Computer, перспективы которой были весьма туманными. Желая придать больший вес своим аргументам, Джобс познакомил Возняка с Роном Уэйном, инженером-консультантом Atari, отвечавшим за техническую подготовку дистрибьюторов продукции компании. Уэйн с готовностью согласился помочь Джобсу придумать основную идею Apple, а также разработать печатную плату. Джобс утверждал, что компьютер Возняка обречен на неудачу, если попадет в руки Камрадта. И настаивал, что у машины откроются широкие перспективы, если ее производством займутся Возняк, Джобс и Уэйн.

Уэйн был грузным сорокалетним мужчиной с по-мальчишески вьющимися, но уже начинавшими седеть волосами. В конце шестидесятых он основал в Неваде компанию по выпуску игровых автоматов, которая обанкротилась во время экономического кризиса. Оставшись без денег, Уэйн занял 600 долларов, переехал в Калифорнию и в конечном итоге расплатился со всеми долгами. К тому времени, когда к нему за советом обратился Джобс, Уэйн пришел к выводу, что "потерпев столько неудач, нельзя считать себя счастливчиком". Он также свято верил, что инженеры оставляют неизгладимый след на земле, и любил рассуждать о "многогранной, холистической инженерной деятельности". Будучи холостяком, Уэйн жил в Маунтин-Вью, все свободное время посвящая книгам об экономических катастрофах и фальшивомонетчиках. Он убедил себя, что мировая экономика стоит на пороге краха, и пытался защититься от неминуемой катастрофы покупкой редких марок, старинных монет и золота. Уэйн также начал строить восьмифутовую копию морского хронометра Жюля Верна, аккуратно вырезая детали из картона. Ничего не понимая в полупроводниках и микросхемах, он стал помогать Джобсу в выборе аргументации, которая убедила бы Возняка не бросаться в объятия Камрадта. Уэйн успокаивал Возняка и объяснял, что великий инженер может прославиться только в том случае, если объединит усилия с великим бизнесменом. Он очень кстати вспоминал о том, что Эйфель дал имя башне, а Кольт пистолету.