добропорядочной девушке. Медно-рыжие роскошные волосы заплетены по колинейскому

обычаю в две густые длинные косы, небрежно перекинутые на грудь. Но одежда ее

противоречила всем мыслимым и немыслимым представлениям о женственности: кожаная

куртка на шнуровке, из-под которой был виден белый ворот рубахи, мужские

свободные штаны, заправленные в высокие черные, до блеска начищенные сапоги с

отворотами. Но все равно она казалась самым прекрасным существом во всей Мировой

Сфере...

Девушка мимоходом подняла на него взгляд. В этих необыкновенных миндалевидных,

глубоких как горные озера глазах, казалось, была сосредоточенна зелень всего

мира, всех лесов, всех полей, всех трав... И в этой чистейшей зелени

чувствовалось необъяснимое очарование этого юного возраста - возраста, когда в

девочке начинает просыпаться женщина, которой не будет краше никого во всей

стране спустя год-два...

Через несколько мгновений девушка опустила густые темные ресницы, словно ничего

и не было. Аттилийцу показалось, что по губам ее скользнула легкая, едва

заметная усмешка...

"Куда делись принципы о конспирации, а? что говорил старший, вспомни, живо!" -

взывал здравый смысл, но его хозяин наотрез отказывался повиноваться. Он лишь

смотрел вслед небесной деве, чуть разомкнув губы и забыв обо всем.

"Не расклеиваться! Наверняка эта девчонка - суккуб! А ты знаешь, что творят

суккубы с честными людями? Правильно, загоняют их в сырую землю..."

Делать нечего, от такой мысли аттилийский шпион неохотно стряхнул с себя чары.

Действительно, влюбиться еще не хватало на рабочем месте. Вот только вряд ли он

теперь сможет забыть ее.

Вспомнил про кошелек. Пацан давно смылся, воспользовавшись предоставленной

свободой и, наверняка, - доступностью заветной цели, то есть кошелька.

– Вот пацан...
– зло прошипел он, не обнаружив кошелька на месте, в кармане.
–

Найду - прибью...

Девушка уже давно скрылась в толпе. Внезапно до аттилийца дошло. "Твою мать

растак! Это же ее приметы мне сообщали от лица государя... Придурок! Повелся на

уловки...".

Тайка наконец-то увидел, что Анари, весело хихикая, продирается к нему сквозь

толпу.

– Не, ты прикинь че, а?
– сквозь смех поведала она.
– Лошара редкостный... Да

стоило мне только глянуть на него, как все, замер сусликом... Тоже мне,

шпионишка...

– Я его понимаю, - нараспев ответил Тайнар.

– А чего от тебя еще ждать-то? Понимает он...
– Анари с заметным самодовольством

подкинула в ладони увесистый кошелек, в котором громко зазвенели как минимум

пятнадцать червонцев.

– Вот так! Учись, студент. Главное - вовремя глазки состроить...

– Ну, извини меня, если мне и нужно кому-то глазки состроить, так это какой-нибудь

даме или девчушке, - глубокомысленно заметил Тайнар.

– Ну-ну. А теперь линяем, как бы тревогу не забил...

Анари повела за собой Тайнара на достославную Скелетную улицу, до которой,

впрочем, добраться было весьма проблематично из-за толкучки и давки.

– Слушай, Тайка, мне нужно в Тарти, срочно, - обернувшись, заявила Анари.
–

Помоги мне, пжалста.

Если уж ее высокородный приятель влюблен в нее, то почему бы не извлечь из этого

хоть какую-то пользу?

– А как же царь?

– Мне быстро, мы успеем! Ну, пожалуйста...
– взмахнула ресницами Анари, решив

проверить, так ли все эти женские штучки действенны, как у нее получилось с

аттилийцем.

А ведь действенны. Тайка вздохнул и спросил:

– Чем именно помочь?

– Повесь портал! А то этот мой старый чучундрик так и не научил меня порталам.

– Давно пора.

– Во-во. Ну что возьмешь с моего учителя? Он только орать и умеет... Кстати, а

Миид тебе свой новый способ показывал?

– Это когда доставка на место без помех, да?
– прищурился Тайнар.

– Ага. Значицца, показывал, да?

– А кто его этому научил?
– теперь уже Тайка склонил голову набок, ехидно

ухмыляясь и копируя этим самым манеру Анари.