Лиса рвануло и протащило по траве, на этот раз в обратную сторону. Но он не отпустил внутренности зверя, словно когти вонзив свои пальцы в осклизлые переплетения.

И тут волка проняло… Можно стерпеть ножевую рану, можно не обратить внимания в азарте боя даже на вывалившиеся внутренности. Но когда твою требуху выдирают из тебя заживо, здесь даже хищный дикий зверь теряет весь свой боевой пыл от нестерпимой боли.

Волк с жутким воем покатился по земле. Страшный вопль смертельно раненного вожака заставил двух других волков прервать неспешный ритуал подготовки к ночному пиршеству. Один из них уже залез в гнездо и примеривался, как бы половчее откусить голову крылатому детенышу, второй же только прикидывал — стоит ли тоже запрыгнуть внутрь высокого нагромождения ветвей, костей и мусора, или же не толкаться боками и подождать, пока напарник по охоте прикончит добычу и сбросит ее вниз.

Но, услышав вой вожака, оба зверя одновременно повернули головы — и немедленно потеряли интерес к охоте. Когда стае угрожает враг, охота отодвигается на второй план. Главное — убить врага, остальное может и подождать.

Два волка громадными прыжками понеслись к маленькой фигурке, застывшей с ножом в руке над бьющимся в агонии вожаком. В сердцах ночных охотников бурлила звериная радость. Вожак долгие годы сурово правил стаей и многим успел проесть печень как в прямом, так и в переносном смысле. И вот теперь по нелепой случайности он стоит на Темном пороге, и этой ночью решится, кто станет новым вождем ночных охотников. Но сначала нужно убить того, кто посмел поднять руку на горного волка. То, с чем не справился один сильный, но излишне самоуверенный зверь, с легкостью сделают два опытных охотника, не привыкших зря рисковать своей шкурой. Нужно лишь обойти с двух сторон хрупкую человеческую фигурку и атаковать одновременно…

Но разделиться ночные охотники не успели. Внезапно огромная черная тень закрыла обе луны, и с неба ударила ревущая струя всепожирающего пламени. Миг — и по траве покатились два визжащих огненных клубка, только что бывшие живыми, сильными зверями, которых люди, живущие возле подножия гор, называют Хозяевами ночи.

«Ну, вот и все», — равнодушно подумал Лис, глядя на парящую тень, казалось закрывшую половину неба. Он уже видел однажды такую же, перед тем как прыгнуть в колодец, спасаясь от неминуемой смерти. Но здесь колодца не было, как не было и желания спасаться. Поэтому Лис просто ждал, когда стена огня достигнет его, после чего можно будет больше никогда ни о чем не беспокоиться. Парень слишком хорошо помнил, что осталось от его деревни, и потому не сомневался, что смерть будет быстрой и относительно легкой.

Однако ревущее пламя погасло так же внезапно, как и возникло, не накрыв парня смертоносной волной, а лишь слегка опалив ресницы и брови. Лис невольно зажмурился — эдакий фейерверк посреди ночи ослепит кого угодно. Потому он лишь услышал хлопанье гигантских крыльев, а потом — мощное, прерывистое сопение, словно его обнюхивала собака размером с городскую стену.

В лицо дохнуло горячим воздухом, словно из кузнечного горна. Лис открыл глаза — и невольно отшатнулся…

Вряд ли кто из смертных видел живого дракона так близко. А если и видел, наверняка это было последним зрелищем в его жизни. Но этот дракон пока что не собирался начинать поздний ужин. Он внимательно рассматривал человека, как гурман придирчиво оглядывает кусочек хорошо приготовленного мяса, прежде чем отправить его в рот.

Лис тоже в свою очередь рассматривал чудовище — что еще остается делать в эдакой ситуации? Жмуриться и приседать от страха глупо, все равно не спасешься. Бежать некуда, да и, в общем-то, незачем. Бросаться на летающего монстра с ножом просто смешно, тем более что этот дракон только что спас тебе жизнь. Зачем спас — другой вопрос, может, он предпочитает сырое мясо хорошо прожаренному. Хотя, может, сейчас изучит как следует кусочек жилистого, изрядно отбитого мяса, дохнет разок — и получит свой поздний ужин с хрустящей корочкой.

А поглядеть, кстати, было на что. Обе Сестры как раз полностью вышли из-за туч, и света вполне хватало для того, чтобы рассмотреть монстра в мельчайших деталях. Внешне дракон напоминал огромную ящерицу с длинной шеей, мускулистыми, когтистыми лапами и крыльями летучей мыши. Правда, у этой «ящерицы» помимо всего вышеперечисленного имелось на голове два толстых и острых рога, а по бокам пасти шевелились длинные отростки, казалось живущие собственной жизнью. То ли усы, то ли щупальца, то ли змеи какие, Лис так и не понял. Да, в общем-то, и не особо старался понять. Он просто смотрел в глаза легендарного существа, где застыла легкая печаль мудреца, слишком много повидавшего на этом свете.

Вдруг дракон приоткрыл пасть, меж челюстей, покрытых толстой чешуей, мелькнул длинный раздвоенный язык.

— Йааааррххх… блллагодариттть… ччччеловекхххх… — раздалось из недр драконового горла. — Тыхх… сссспассс… моихххх… детенышшшшей…

Человеческая речь давалась ему с трудом. Он заметно напрягался, шея так и раздувалась от натуги.

«Во как, — немного удивился Лис. — Дракон говорит по-нашему. Правда, непонятно: „я благодарить“ или „Йаррхх благодарить“. Впрочем, мне оно без разницы, все равно потрепаться за жизнь не получится».

Подумав, парень сдержанно кивнул и развел руками — мол, благодарность принята, не стоит, я и ни при чем особо, просто так сложилось…

Но дракон не унимался.

— Какххх… тфффввввойо… имммяххх, чччшшшело-векххх?..

Лис вздохнул. Не отвечать монстру-легенде вроде как нехорошо, а ответить — никак. Может, попытаться как-то жестами обрисовать рыжего, шустрого зверька с огненным хвостом, в честь которого прозвали Лиса? Да нет, гиблое дело. Так до утра можно руками без толку промахать.