На этой оптимистической ноте я и вышел из квартиры. Позже, уже в поезде я понял, что меня так удивило - петли на моей двери были вроде и старые - но не такие. Также и с обивкой. Чую дверь в процессе борьбы стала жертвой. Но как они ее так быстро сделали? Явно за Катей стоят другие люди, а может быть даже и под ней.

До вокзала мне было идти минут десять, не больше. Маршрутов несколько, но я выбрал стандартный: Бродвей - Сибирская - Энгельса - Революции. Прям как революция в стране матрасного флага, если бы она там была. Погода как была солнечной, так ей и осталась. Для декабря было на удивление холодно, но явно чувствовалось, что идет хорошая и суровая зима. Опять по пути прицепились дурные мысли - если Изменяющие и Смотрители не могут друг с другом ничего сделать, не выгодно ли это кому то третьему? И откуда у тех и других резервные Линии с энергией. Их ведь не хватает? И кто их выделяет Смотрителям. Вопрос за вопросом. Надо будет, пока едем, расспросить Катю.

Она ждала меня на вокзале - одета не очень тепло, в демисезонное пальто, явно не рассчитала изменение погоды - до этого дня было около нуля. Тоже мне сверхраса. Или все таки погода не поддается прогнозированию? У нее была только маленькая сумочка, а я как дурак пришел с большой сумкой.

– Привет, Солнышкин. Ты чего такой баул то взял, едем то на несколько часов. Я уже позвонила. Нас встретят, а затем отправят назад.

Хм! Солнышкин - это уже настораживает. Обычно девушки таким образом намекают на более длительные отношения. Нанесем контрудар. И про Вениамина она ничего не спросила. Или у меня все таки ставятся защитные блоки.

– Почему Солнышкин?

– Так как с тобой встретилась, сразу как в стихах: “Мороз и солнце, день чудесный”.

– Понятно. А сама то почему так одета. Ведь замерзнешь.

– Не должна. Начну мерзнуть, согреешь.

Катя прильнула ко мне и обняла себя моими руками.

Поезд пришел по расписанию. Протолкавший при посадке, мы нашли свободные боковые места в плацкарте. Ехать недалеко, а поговорить очень удобно.

– Кать. У меня к тебе опять вопрос: Откуда берутся резервные Линии.

– От больных людей. От тех, кому осталось жить недолго. Обычно происходит переключение такого человека на Линию растения или животного. Ему все равно, канал освобождается.

– Ну это Смотрители, а вы, Изменяющие.

– Для нас это проблема.

После этого она тяжело вздохнула.

– Приходится воровать энергию или тайком устраивать вылазки на больницы. Прискорбный факт - мы завсегдатаи интернатов для душевнобольных и домов престарелых. Линии там конечно не такие сильные, но нам хватает. Смотрителям же выделяют самых энергетически сильных Людей. Иногда они забирают в резерв Линии от здоровых. Тогда и появляются истории о впавших в кому больных, пришедших на простые уколы или процедуры. Им просто не повезло.

– А что будет, если ты истратишь энергию?

– Ты же слышал - стану обычным человеком. Ну не совсем обычным. Видение Линий и Точек не зависит от энергии. Но на манипуляции с ними ее надо много.

– Что же ты тогда не смогла предугадать вчерашнюю встречу. Ведь явно это была критическая точка для меня.

– Да у тебя вся Линия в критических точках. Я знала, что он придет. Просто не думала, что так быстро. На твоей Линии встреча с ним была через каждые двадцать минут. Все что я смогла- это сдвинуть их на более позднее время. Похоже они у тебя на резинках. Дзинь, и вернулись назад.

– А я смогу научиться видеть Линии?

– Для этого мы и едем в Киров. А ты думал, только из-за одного рассказа о твоем рождении? Это можно было и по телефону выяснить. Мы едем тебя учить. В Кирове у Изменяющих есть обучающий центр, там люди с зачатками дара, могут его развить. Запомни главное - не все Изменяющие бывшие Смотрители. Некоторым повезло больше. У них были и есть папа и мама. Они не прошли через специнтернаты. Просто их способности слабые и многие могут только видеть Линии и Точки, не меняя их. Гадалки например. Смотрителям они не интересны. Говори человеку или не говори об его судьбе, все равно ничего не изменишь. Не умея конечно.

За разговором мы не заметили пролетевшего времени. За окном уже вырисовывался город. Возле вокзала нас ждала машина. Ничем не приметное такси. Сам же город встретил нас такой же неприметной погодой. Разительная перемена от чистого неба и солнечного утра к серому мрачному и сырому вечеру резко ухудшила мое настроение. А так все хорошо начиналось. Киров я не узнавал. Да и был я до этого там один раз, в девятом классе, когда мы толпой из трех параллелей решили съездить на экскурсию. Запомнилась только гостиница да местный ЦУМ. Последний я увидел из окна, позже показалась и гостиница. Все остальное было новое и незнакомое. Исчезли те старые домики на холмах и тихие улочки, отдав свои места новомодным магазинам и вышкам многоэтажек. Приехали мы почему то к зданию, напоминавшему общежитие. Одна из типовых девятиэтажек без балконов и толпой студентов снующих туда-сюда.

– Куда мы приехали?

– Человек, который нам нужен, работает комендантом в этой общаге. Так что придется вспомнить студенческие годы и пожить в блоке. Не беспокойся, соседи - девушки, приехавшие тоже на обучение.

С этими словами Катя вышла из машины и пошла ко входу. Мне пришлось поплестись за ней. Общага. как общага. С вахтой, вертушкой, теткой и грозной надписью про “Вход только по студенческому”. Не обращая внимания ни на надпись, ни на нее, мы прошли внутрь. Судя по тому, что тетка-вахтер поздоровалась с Изменяющей, оно здесь была частой гостьей. Пройдя по длинному и полутемному коридору первого этажа, мы остановились перед обшарпанной дверью с номером 1. У Кати откуда-то нашлись ключи и мы прошли в блок.